Реальность Тардис - [102]

– Ты потратила много денег сегодня. – Сказал он мне, чуть погодя. – Но ты довольна. Да?

– Да. Спасибо. Мне было интересно.

– А другим будет интересно?

Я задумалась. Его вопрос был ясен. Он зарабатывает с экскурсий. Магазины и фабрики специально делают такие мини выставки с целью завлечения клиентов. Здесь же немного другой формат.

– Знаешь, Миша. Думаю да, есть люди, которым такое интересно. Как делают ткань, как лепят горшки, как плетут корзины. И чем современней будет мир, тем больше будет интерес. Но нужна реклама, что б туристы знали точно, за что они платят и почему едут. И чисто должно быть. А то увидит гостья грязь и таракана, развернется и уйдет. И денег не заплатит. Понимаешь меня?

– Понимаю. Сесе.

– Букхэтси, Миша, букхэтси.

Глава 20. Проблема доверия

В тот день мы встретились, ты стояла у самой воды, я издалека тебя заметил, помню, меня сразу к тебе потянуло, я подумал «Надо же, как странно, человек стоит спиной, а меня к нему тянет…»

к/ф «Вечное сияние чистого разума» Алиса Беляева

Первого сентября я проснулась рывком. Разбудило меня жужжащее мухой чувство тревоги. Сегодня должно что-то случиться. Темное, непоправимое, страшное. Но вот только что? Под гнетом несформированного страха лежала, смотрела в потолок. Пыталась разобраться в себе. После плюнула и пошла в душ. Холодные потоки воды отчистили тело, но не душу. Вязкое ощущение обреченности не отпускало.

От нечего делать проверила сумку. В институт все собрано, ничего не забыто. Посмотрела на одежду удобная, красивая. На кухне сделала гренки, поставила вариться кофе. Достала свою тетрадь с записями воспоминаний о будущем, села читать, думать, вспоминать. Нет. Ни чего. Только печаль, только ноющая тоска. «Да что ж такое в самом деле!?» – разозлилась я.

Проснулись родители, обрадовались завтраку, и тому обстоятельству, что готовить не им. Допив кофе поплелась в зал, включила телевизор. Там ни чего. Ну да, на большей части страны день еще не наступил. Поехала в институт. Хорошо, что нам с папой теперь в одну сторону. По утрам буду ездить с комфортом, на машине. А эти две недели еще и с пар меня будет забирать Саша, так как у него отпуск.

Ехала, смотрела в окно. И первая же первоклашка, идущая в школу со здоровенным букетом гладиолусов, заставила мое сердце ухнуть в пятки. Две тысячи четвертый год, первое сентября, Беслан…

Глубоко вздохнула, прислонилась лбом к стеклу. Вот он тот самый случай, когда мир идет своим ходом, а я своим. И пути наши не пересекутся. Сколько еще таких будет моментов? Как всё успеть и надо ли?

В моей тетрадке значились теракты в Московском метро, Оранжевая революция, война в Грузии, война в Украине, ввод войск в Минск. И всё. Я даже про Беслан не вспомнила. А если бы вспомнила? Смогла бы что-то изменить в лучшую сторону. Наломать бестолковых дров – много ума не надо. Хватит безбашенной глупости. Да и если бы хотела и четко знала как. У меня же даже года кое где приблизительно стоят, не то, что дни и месяцы. Мы хорошо знаем то, что нас непосредственно касается, то, что имеет личное значение. Но мы покрываем пеленой забвения те события, которые эмоционально от нас далеки. И чем старше становимся, тем сложнее пробиться через броню безразличия. Парадокс. Я в мелких подробностях всё помню про Курск и Норд Ост, хотя, была еще ребенком, когда это случилось, но почти фоном прошли события в Украине, которые начались сравнительно недавно (ну да, не начались еще).

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Александр, когда я второй раз за два дня включила радио в машине. При том раньше за подобными увлечениями замечена не была.

Прошли новости Я выключила звук. Ни чего. Тишина. Ни слова про захват заложников. Но если вчерашнее молчание можно было списать на неосведомленность властей или на желание утаить шило в мешке, то сегодняшнее отсутствие информации означало лишь одно. События нет.

– Беслана нет – ошарашено произнесла я.

– А что с ним стало? – постарался понять ход моих мыслей Саша.

– Ни чего, не стало. Просто нет. Господи, спасибо! – Я закрыла лицо руками и выдохнула, расслабившись. Что-то там сместилось, поменялось, наступилось на бабочку, и вот результат. Хороший. Безусловно.

А будут ли плохие? Очень может быть. Охотник говорил про изменения, но если я хоть немного поняла Его природу, то ему совершенно все равно, какие это изменения. Например, что, если среди спасенных солдат окажется какой ни будь Пиночет? Или на одном из самолетов летел маньяк?

Нет, если думать о всем этом, никакие балки крышу не спасут. Съедет. А я и так периодически сомневаюсь в реальности бытия. Вот в такие моменты как этот, например.

– Алиса, тебе плохо?

Я отняла руки от лица и посмотрела на мужчину. Оказывается, он припарковал машину, и не отрываясь смотрел на меня хмурым, задумчивым, изучающим взглядом. Мгновенье, и наваждение пропало.

– Мне замечательно, Саша, просто великолепно. Куда ты меня везешь?

– Вообще то хотел тебе квартиру показать. Сегодня документы на регистрацию подал. Готовы будут через две недели, но ключи уже отдали. Едем?

– Конечно! – обрадовалась предложению.

Двухкомнатная квартира в новеньком доме, построенном под программу для улучшения жилищных условий работникам государственной сферы, была светлая, просторная и с уже установленной сантехникой и дверями. Потолки были побелены, оргалит на полах постелен, а стены выведены под обои. По сравнению с коробками в новостройках, это прям красота! Еще одним приятным моментом было то, что многоэтажка располагалась на как месте того частного сектора, возле которого нашлась моя прялка. Ничего не значащая вроде мелочь, но для меня символичная.