Реальность сердца - [38]
— Нужно распорядиться… — Араон замолчал, не в силах сообразить, о чем именно распорядиться. О чем-то нужно, непременно нужно… — Распорядиться…
— Начать расследование, — кивнул Скоринг. Широкое его лицо, освещенное пламенем, было добрым и внимательным. — Несомненно, ваше величество. К сожалению, верховный судья, епископ Марк и другие почтенные господа погибли на площади. Нужно назначить им достойных преемников. Но сначала вашему величеству необходимо отдохнуть.
— Как погибли?!
— В поднявшейся панике они не смогли выбраться и погибли в давке. Я выражаю вам мои соболезнования, ваше величество. Принц не поверил ни единому слову; впрочем, ему было все равно. Все, что говорил его регент, он говорил ради тех двадцати пар ушей, что окружали их. Потом настанет время для приватной беседы, и там уже можно будет обсудить все подробности. А обсуждать придется многое — от планов на будущее до того, что именно случилось со дворцом, и как избежать обвинений в отцеубийстве. Разумеется, охрана дворца проходит не по ведомству коменданта столицы, так что на его доброе имя тень брошена не будет. Коменданта дворца придется казнить, если он уцелел. Его и всех заместителей, допустивших подобное преступное небрежение… Кого назначить виновным? Это нужно будет обсудить с господином Скорингом позже. Если наступит рассвет. Если вообще будет смысл что-то обсуждать…
— Так кому отдать приказ?
— Отдайте его мне, ваше величество. После того, как вы отдохнете, я, с вашего позволения, представлю вам список достойных занять эти должности господ.
— Да-да, конечно.
— Дитрих, проводите его величество в покои и установите охрану. Четверо в красно-синих мундирах не отходили от Араона ни на шаг. Высокие плечистые мужчины, такие же крепкие и надежные, как их господин, внушали доверие, и юноша радовался, что по темным коридорам дворца он идет в таком окружении. Дворец, то крыло, где располагались их с братом покои и учебные классы, вдруг показался чужим и незнакомым. Дело было не в темноте: сколько раз он проходил по галереям и коридорам ночью, даже не взяв с собой свечу. Да и темноты-то особой не было — слуги уже зажгли светильники. Скорее уж, причина состояла в том, что впервые Араон шел по дворцу не пленником, на которого была наложена сотня ограничений, который обязан был подчиняться тысяче правил, а хозяином. Вплоть до нынешнего дня он отстранялся от всего — от этих просторных коридоров, темных переходов, бронзовых подсвечников на стенах, светлых стенных панелей, не называл своими даже кабинет и спальню, и все, что там стояло. Теперь Араон шел по собственному дворцу и видел его заново, другими глазами. Теперь дворец нравился ему еще меньше, чем раньше: уцелевшее крыло, построенное при короле Лаэрте, выполнено было в том стиле, который почитался изысканным за счет нарочитой простоты. Неуютно, слишком много окон, из которых просачиваются сквозняки, слишком много открытого пространства, где постоянно зябко и тревожно. Отделка стен казалась бедной, слишком скупой для пристанища королей Собраны: резное светлое дерево, без капли золота или серебра, даже без бронзы. Шандалы на стенах заставляли думать, что здесь не дворец, а собор: свирепые горгульи злобно скалились на проходивших мимо, высовывали длинные языки…
— Разбудите меня через четыре часа, — приказал Араон, глянув на клепсидру и прикинув, что тогда и начнется рассвет; если начнется, конечно. Оказывается, он провел на ногах почти сутки. — К этому времени я хочу видеть господина Скоринга с результатами расследования и тем списком, о котором он говорил. Вы, — юноша указал на Дитриха, пытаясь повторить отцовский жест, плавный и величественный, — сообщите ему о моей воле.
— Все будет исполнено, ваше величество, — поклонился мужчина с медовыми волосами; кажется, он был здесь за старшего.
— Надеюсь на это, — отцовским же тоном, строгим и требовательным, закончил разговор Араон. Дитрих еще раз поклонился и быстро вышел вон. Перепуганных суетливых камердинеров, помогавших ему раздеться, юноша несколько раз нетерпеливо одергивал, когда те медлили, потом и вовсе выгнал вон. Ему не терпелось упасть в постель: он так устал за день! Штаны он мог снять и сам, без посторонней помощи. Упасть на подушки, спрятаться под одеяло от всепроникающего запаха гари, от мелкой угольной взвеси, которой пропитался воздух… Еще Араон очень надеялся, что, когда он проснется, уже кончится вся эта вакханалия с прежде времени погасшим светом небесным, и первым, что он увидит, окажется тонкий алый луч, пробивающийся между занавесей.
Рене Алларэ планировал проникнуть в Шеннору в тот момент, когда из крепости будут вывозить на казнь северного мятежника. Все было подготовлено: в ближайших к площади домах размещены отряды, в толпе, что собралась у ворот поглазеть на преступника, должны были стоять его люди, в количестве, достаточном, чтобы создать переполох и прорваться внутрь. Сам он занял место в мансарде ближайшего особняка. На лестнице дежурил офицер, готовый отдать команду остальным.
Не удалось: графа Къела вывели через узкую калитку в боковой стене и посадили в карету. Через зрительную трубу Рене мог пронаблюдать все это в деталях; одна беда — судьба северянина его совершенно не интересовала. Алларэ нужен был лишь один-единственный узник Шенноры, тот, чья камера находилась на втором подвальном уровне. Поэтажный план крепости, начерченный одним из стражников, Рене выучил наизусть, а найденная в архиве старая карта, на которой все расстояния были промерены в шагах, помогла рассчитать каждый миг штурма. В переплетениях коридоров было легко заблудиться, но сам Рене и те два десятка, что должны были пойти с ним, выучили расстояния от одного поворота до другого так четко, словно всю жизнь прослужили в крепости-тюрьме. Обнаружив, что первоначальный замысел сорвался, Рене не приказал своим людям отходить. Надеяться было не на что, и все же он решил, что подождет до вечерних сумерек. Будут возвращаться стражники, в крепость привезут продовольствие или случится еще что-нибудь… хоть что-нибудь. Мальчишка Кесслер сидел в мансарде рядом с Рене. Молчал, насупившись. Ему зрительную трубу никто не предлагал, но он и сам видел сквозь мутное запыленное окошко, что ворота не открываются. Слава Воину, ничего по этому поводу бруленский сопляк не сказал. Он вообще оказался не слишком разговорчивым: видимо, как в первый день обиделся на весь белый свет, так и ходил, надувшись. Особой пользы от него не было, вреда — тоже; сперва Рене не собирался брать его внутрь, но потом оказалось, что бруленец лучше всех ориентируется в направлениях и неплохо видит в темноте. Кесслер родился с талантом навигатора. Святой Окберт не пожалел для него своих даров.
Зимой 1916 года закончилась первая мировая война - за полной неспособностью сторон ее вести. Испанка оказалась замечательным миротворцем.Весной 2010 сошла на нет вторая мировая - почти по тем же причинам. "Вторая молодость" Российской Империи продлилась меньше столетия.2012 год. Конец календаря. Петроград. Полтора года после окончания войны. Семь месяцев после успешного мятежа в столице.Доктора вычислительных наук Рыжего В.А. считают бандитом и гением, подрывным элементом и славой российской науки. По видовой принадлежности он является городской крысой, а служит - логистиком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тем, для кого спойлеры критичны и мешают читать — читайте только после окончания романа; а вообще это производственный детектив: один день из жизни начальника королевской тайной службы.
Девятнадцатый век. Эпоха глобализации. Границы государств стираются, на смену им приходят границы материков и корпораций. Дивный новый мир, в котором человеческая жизнь ценится много выше, чем привычно нам. Но именно это, доступное большинству, благополучие грозит обрушиться, если на смену прежним принципам организации не придут новые...Франческо Сфорца - потомок древней кондотьерской династии, глава международной корпорации, владелец заводов, газет, пароходов, а также глава оккупационного режима Флоресты, государства на восточном побережье Террановы (мы назвали бы эту часть суши Латинской Америкой)
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Доподлинно неизвестно, является ли сравнительно небольшой и наглухо ограниченный с севера и юга непроходимыми Пределами мир — лучшим из миров, но его обитатели, а особенно жители Собраны, самого большого королевства этого мира, не склонны роптать на судьбу. Жизнь достаточно щедра, порядки разумны, власти знают свое дело, а там, где злая воля или недосмотр создадут слишком большую прореху, непременно вмешаются по молитве добрые и мудрые боги-создатели. Ересь и зло могут лишь таиться по углам и бессильно шипеть.