Реализация ниже себестоимости - [6]

- Алексей Николаевич!

- Ближайший - семнадцать десять и каждый час, успеешь на восемнадцать десять?

- Так что, едем прыгать?

- Отговорки не принимаются, я обо всем договорился.

- Алексей Николаевич... - пропела Кристина.

- Платья и юбки не надевать...

И вот сбылась мечта идиота, он и его коллега набирали высоту в брюхе алюминиевой машины. А никаких свежих идей на ум так и не приходило. Мало того, Кристина находилась в полуобморочном состоянии и при определенных обстоятельствах могла пробыть в в нем продолжительное время, Старков же, ругал себя, что затеял этот культпоход и думал только о том как бы не остаться без сослуживца.

Самолет зашел на глиссаду и сбросил газ. Инструктор пошел по салону, вынимая предохранители из страхующих приборов. Лицо ее не выражало никаких эмоций, даже сосредоточенности.

"Вот про кого говорят: олимпийское спокойствие", - подумал Старков. Инструктор открыла дверь, и в салон ворвался прохладный воздух, смешанный с ревом работающего двигателя. Старков посмотрел в проем, и у него засосало под ложечкой и закололо в кончиках пальцев. Там, проплывали ровные прямоугольники полей, застеленные зелеными коврами различной ворсистости, их разделяли то ровные, то петляющие нити дорог. Зрелище было невероятно красивым. Ни одна фотография не даст ощущения, той хрупкости и утонченности, которое возникает, когда смотришь на игрушечные домики и строения.

Инструктор села на коленки, возле обреза двери и высунула голову наружу. Несколько секунд она высматривала ориентиры на земле, затем встала и осмотрела присутствующих. Зрелище ее удовлетворило, и она поочередно указала на четырех человек, последним из которых был Старков. Четверо встали, в салоне стало очень тесно. Старков оглянулся на Кристину. Похоже, она чувствовала себя гораздо уверенней. Ее щеки слегка порозовели, в глазах было подобье азарта, и, уловив его взгляд, она показала оттопыренный безымянный палец.

Старков сосредоточился на своем прыжке. Теперь инструктор стоя высматривала ориентиры через открытую дверь. Внезапно она сделала шаг назад и кивком головы дала знак молодому человеку первому возле двери. Это был здоровенный детина двух метров ростом и килограммов ста веса. Похоже, он ожидал чего угодно, крика, толчка в спину, отмашки рукой, но не простого кивка головы. Губы его задрожали, а в глазах появилась растерянность. Он пытался что-то сказать, но слова его покрывал шум двигателя и ветра. Инструктор не изменила ни позы, ни выражения лица, она еще раз кивнула, а для пущей убедительности похлопала его по плечу. Парень отступил на пол-шага назад и исчез в проеме двери. Его место занял второй, затем третий. Когда очередь дошла до Старкова, инструктор показала ему ладонь, что означало подождать. Она осмотрела салон и сосчитала присутствующих. Затем она выглянула за дверь. Найдя что-то на земле или в воздухе, она села на обрез двери и стала втягивать в самолет фалы. На секунду Старкову пришла в голову бредовая мысль. Он подумал, что у кого-то не раскрылся основной парашют, и инструктор пытается втянуть в самолет неудачника. Втянув в салон три фала с болтающимися на концах чехлами вытяжных парашютов, женщина обернулась. Старков был полон решимости, в висках кувалдой стучал пульс, сердце готово было выпрыгнуть из самолета вперед него. Инструктор что-то прикинула в уме, отступила назад и махнула рукой. Старков с силой оттолкнулся правой ногой и раскинул руки в стороны. Встречный поток ударил по ногам и его закружило в сумасшедшем вальсе. Переворачиваясь, он увидел серебристый корпус АН2, открытую дверь и глаза инструктора, смотревшие из проема. Это длилось не более доли секунды, но он отметил, что они неестественно голубые, хотя в этоу секунду его больше занимал он сам. В такой момент у Старкова возникало странное ощущение, что он может упасть. Если учитывать, что он уже падал, то ощущение действительно странное. Самолет очень быстро превратился в стрекозу, и вместе с ним исчез шум его двигателя, отчетливо слышались звуки распаковывающихся ячеек со стропами, хлопанье карманов и шелест выходящей из ранца ткани. Хлоп. Подвесная система обхватила грудь, бедра и с силой потащила вверх и в сторону. Тело продолжало раскачиваться и вращаться против часовой стрелки. Через несколько секунд качка успокоилась, и Старков задрал голову вверх. Купол ровной окружностью закрывал часть неба, стропы были закручены в жгут, который быстро раскручивался и приводил его во вращение. Старков приподнялся на лямках и уселся удобнее. "Так, теперь можно осмотреться", - подумал он. Самолета уже не было видно, горизонт застилала дымка, солнце клонилось к закату. Старков посмотрел под ноги, и то, что он там увидел ему не понравилось. Его сносило к небольшому леску, от которого начинался овраг и если примерить скорость сноса и его высоту, получалось, что он непременно должен был попасть если не в лес, то в овраг обязательно. Правда, под ним было прекрасное зеленое поле, но его прямо - таки уносило из-под ног.

- Хьюстон, у меня проблема, - крикнул он улетевшему самолету и изо всех сил натянул правую клеванту, зачем - то помогая ногами.