Разящий меч - [2]

– Сушите весла.

Волны выбросили лодку на берег, ее днище проскрежетало по мелким камням.

Гамилькар перепрыгнул через борт, держа мушкет над головой. Солдаты последовали за ним с мушкетами наготове. Возможно, это ловушка – ведь никто не поручится, что не найдется предателя, который сообщит меркам место высадки в обмен на освобождение.

С берега раздался громкий крик, и Гамилькар вздрогнул. К лодке помчалась женщина, обеими руками она прижимала к груди детей. Тут же показались и другие, в считанные секунды сотни людей устремились к лодке.

– Гамилькар! – раздался голос с берега.

– Здесь я!

Из темноты вынырнула какая-то тень. Человек, закрывая глаза рукой, свет фонаря Гамилькара слепил его.

– Хвала Баалку! – воскликнул он и опустился на колени. Волна тотчас окатила его, но он даже не заметил этого.

Гамилькар улыбнулся, узнав в темной фигуре друга детства Элазара. Они выросли вместе, даже родились в один и тот же день. Именно благодаря ему Гамилькар научился дисциплине. За мелкие детские шалости и провинности Гамилькара наказывали Элазара, поскольку бить детей королевской семьи было нельзя. Отчаянные предприятия, на которые Гамилькар решился бы, отвечай он за свои поступки сам, были забыты, потому что наследник не хотел рисковать своим другом.

– Элазар, во имя Баалка и всех богов, что здесь происходит? – взревел Гамилькар, с изумлением глядя на все увеличивающуюся толпу.

Люди бежали от поселка к лодке и бросались в воду, стараясь взобраться на борт.

– Все вышло из-под контроля! – вскричал Элазар, дергая свою седеющую бороду. – По городу разнесся слух о твоем возвращении, и тысячи людей кинулись сюда. Похоже, мерки забирают в ямы всех подряд. Десятки тысяч мастеровых делают оружие. Говорят, что весной мерки собираются идти походом на Русь, поэтому они и готовятся к войне.

– Проклятье!

Похоже, на этот раз все действительно вышло из-под контроля. Около двенадцати тысяч карфагенян попали в плен после войны против Руси и Рима. Почти все они приняли предложение Кина. Он обещал вывезти их родных из земель, занятых мерками. Несколько сотен воинов согласились вернуться в Карфаген, чтобы собрать людей на берегу. В результате Внутреннее море превратилось в арену военных действий. Отдельные суда прорывались к берегу под покровом ночи, забирали людей и отправлялись обратно в Суздаль.

Послышался ровный низкий гул. В небе показались воздушные машины мерков. Если они заметят корабль, это равносильно смерти.

– Если столько людей узнало об этом месте, то и мерки знают, – сказал Гамилькар, нервно глядя на вопящую толпу, которая заполонила уже весь берег.

– Мы привели сюда людей, как и планировалось, – ответил Элазар. – Сегодня днем все и началось – сотни жителей бежали из Карфагена.

– А мерки?

– Ни слуху ни духу. Но они придут. И Элазар указал на мужчину, стоявшего подле него.

Гамилькар посмотрел на незнакомца. Его лицо показалось смутно знакомым, в светлых волосах виднелись серебристые пряди. Он был очень худым и измученным, но одежда не походила на крестьянскую: в сшитой из дорогой ткани рубахе сверкали золотые нити. По покрою одежды Гамилькар определил, что перед ним русский.

– Русский? – решил уточнить он.

– Когда-то давно, целый оборот назад, я был русским, – ответил человек на языке мерков. Слова, слетающие с человеческих губ, звучали странно и непривычно.

– Любимец Тамуки, носителя щита мерков, – холодно пояснил Элазар. – Он пришел незадолго до вашего появления и сказал, что скоро появятся мерки.

– Еще до захода Шагары, – подтвердил тот, кивнув на западную луну, – они будут здесь.

– Почему ты сообщаешь нам это?

– Я хочу вернуться на родину. Я предупредил тебя о приближении мерков и расскажу еще кое-что, а взамен ты поможешь мне возвратиться в Суздаль.

– Что еще он может рассказать? – спросил Гамилькар, оглядываясь на Элазара.

– Мне он этого не объяснил, – ответил Элазар, с сомнением глядя на русского. – Думаю, ты должен решить, что с ним делать, – прошептал он на карфагенском. – Никогда не доверяй тому, кто стал их любимцем, они едят мясо своих соплеменников, лишь бы выжить. Наверняка этот мерзавец доедал остатки со столов мерков. Я слышал, они заставляют своих любимцев это делать.

Гамилькар внимательно посмотрел на русского. Тот стоял перед ним, глядя прямо в глаза, и, казалось, нисколько не боялся.

– Ну, что ты хотел рассказать? Русский усмехнулся:

– Кар-карты мерков и бантагов встретятся во время следующего Праздника Луны, чтобы обсудить условия мира. Я знаю все, что они предложат, и когда нападут, но об этом я расскажу только человеку по имени Кин, когда вернусь в Суздаль.

– Проклятье! – прошипел Гамилькар и, мрачно взглянув на любимца мерков, спросил на их языке: -Ты и правда ел человеческое мясо?

– Я старался выжить, – ответил тот так спокойно, словно не раскаивался в содеянном.

Гамилькар лишь фыркнул от отвращения.

– Как тебя зовут?

– Юрий Ярославич, ювелир из Суздаля, – гордо ответил он.

Произнеся эти слова на карфагенском языке, он посмотрел на Элазара, показывая, что понял все, что тот говорил о нем.

– Иди в лодку, – сказал Гамилькар, поморщившись. – Я отвезу тебя к соплеменникам, чтобы они судили тебя и решили, что с тобой делать.