Разящая стрела амура - [30]

— Слава Богу! — вздохнула она с облегчением, затем по ее лицу пробежала судорога.

Маркиза судорожно схватилась за грудь и только обнаружив, что бриллиантовое колье, подарок короля, на месте, а серьги по-прежнему в ее ушах, окончательно успокоилась.

— Что же это такое было? — задала вопрос сама себе мадам де Помпадур. — Розалин! Розалин!

— Да, ваша светлость? — из боковой дверцы появилась служанка, и как обычно скромно потупила глаза.

— Розалин, почему ты никогда не смотришь на меня? — в маркизе проснулась капризная вздорность, какая случалась у нее обычно только в критические дни.

Мысленно отметив преждевременно появление вздорности, мадам де Помпадур подумала, что это может означать преждевременное начало этих самых дней. Она попыталась припомнить, сколько раз король удостоил ее своей милости в течение прошедшего месяца и вдруг испугалась, что у нее совсем даже и не «красные дни» календаря, а приближающийся выкидыш… Озаботившись этими мыслями, маркиза абсолютно прослушала ответ Розалин.

— Ладно, это все неважно! — махнула рукой мадам де Помпадур, услышав финальное: «ваша светлость».

Розалин удивленно приподняла брови и радостно вздохнула.

— О! Ваша светлость! Вы сама доброта!

До конца дней я буду поминать вас в своих молитвах!

— Розалин, ты, часом, не пьяна? — мадам де Помпадур изогнула левую бровь и скривила рот.

— Простите, ваша светлость, — тут же опять потупила взор служанка.

— Розалин, скажи, кто-нибудь выходил из моего будуара, пока я…э-э… спала? — маркиза уставилась на лицо девушки в упор.

— Я не заметила, ваша светлость, — присела Розалин.

— Ах! Сейчас я не проверяю твою сообразительность и верность! Говори, что видела, а не то, что полагается отвечать на подобные вопросы!

— Вышли двое мужчин, — испуганно выпалила служанка. — Один такой высокий и красивый, а другой такой тощий и дерганный.

Котик у них премиленький такой был…

Маркиза нервно забарабанила пальцами по полированной поверхности чайного столика, украшенного мозаикой из золотых листочков и ярких каменных цветков. Потом задергала ногой.

— Значит, двое мужчин, — пробормотала она себе под нос. — Те, кто ждет в приемной, их видели?

— Нет, ваша светлость, они вышли через секретный выход, — снова присела Розалин. — А как вошли, совсем не понятно!

— И вышли через секретный выход…

Пальцы мадам де Помпадур застучали в два раза быстрее, а губы сжались в нитку.

— Розалин, — она очень серьезно обратилась к девушке, — твоя мать была моей кормилицей, прислуживала мне еще в родительском доме. Ей я могла доверять как самой себе, даже когда Его Величество милостью своей избрали меня для украшения его дней, я потребовала, чтобы твою мать оставили при мне до самой ее смерти. Теперь ты заняла ее место. Поэтому, ради памяти твоей матери, которая была верна и предана мне, никому и никогда не говори, о тех двоих мужчинах, что вышли отсюда.

Поняла?

— Да, ваша светлость, рассчитывайте на меня, — горячо пообещала служанка.

— Но панталоны-то на месте! — выпалила вдруг маркиза и стукнула кулаком по столу. — Зачем же они тогда приходили?

— Не могу знать, ваша светлость, — снова присела Розалин.

— Ступай, — рассеянно отмахнулась мадам де Помпадур. — Да позови мне фрейлину, носительницу моих чулок!

— Слушаюсь, ваша светлость, — служанка поклонилась и моментально исчезла в боковой двери.

— Черт! Ничего не могу вспомнить! — схватилась за голову маркиза. Внутри у нее тихонько ныло нехорошее предчувствие. Что за двое мужчин с котом? Зачем они лишили ее чувств? Почему она ничего не помнит? От всех этих вопросов мадам де Помпадур стало жутко не по себе.

— Граф де Полиньяк! — раздался громкий голос лакея.

— Наконец-то! — воскликнула маркиза.

Странно, что у нее не возникло ни тени сомнения в том, что граф Полиньяк должен прийти, что она его давно ждет… Еще более странно то, что мадам де Помпадур абсолютно четко знала, зачем он приехал и что она собирается ему поручить! Просто удивительно, как это маркиза ни на секунду не удивилась и не задумалась над всем этим!

Было поистине удивительно, что маркиза точно знала, что граф де Полиньяк прибыл к ней от графини Эгмон, что застал его там курьер, отправленный мадам де Помпадур…

Из боковой двери появилась фрейлина, носительница чулок ее светлости. На бархатной подушке она держала пару кремовых шелковых чулочков и кружевные подвязки.

— Позвольте приступить, ваша светлость? — спросила она, замерев в глубоком реверансе.

Маркиза легла на свою софу для приемов и приподняла юбку, чтобы прибывшая фрейлина могла надеть на нее чулок.

— Приступайте, моя дорогая, — милостиво качнула она головой, приняв надменную, полную чопорности и высокомерия позу. Дворцовый устав предписывал официальной фаворитке Его Величества принимать визитеров именно в такой позе.

Вошедший пригнул голову, чтобы не удариться о дверной проем.

— Доброе утро, граф, — голос мадам Помпадур стал низким и грудным. Она приподнялась на своей софе и протянула визитеру руку.

Молодой человек снял шляпу, взял крошечную ладошку маркизы в свою и поцеловал. Губы де Полиньяка были столь мягкими, горячими и чувственными, что мадам де Помпадур даже пожалела о том, что положение официальной любовницы короля накладывает на нее некоторые ограничения.