Развод по-ански - [3]

Интал качнул коротко остриженной головой:

— Я должен все объяснить, Ана, даже если ты ничего не поймешь. Ты прекрасна, как и наша планета, и я люблю тебя. Но я ненавижу свою родину, губы астеропавта покривились. — Это странно и дико, но это так. Вначале я ничем не отличался от усредненного анца: родился в анкубаторе, учился по программам анавидения, крутился в аттракционах, вдыхал веселящий газ и старался подальше держаться от сада чести. Все мои желания удовлетворялись — что еще нужно анцу? И все-таки во мне, как гриб, росли неудовлетворенность и желание чего-то иного. Я обращался к лечебным автоматам, но они никакой болезни не обнаружили. Может быть, она затаилась слишком глубоко? Может быть, генетики что-то напутали в моем коде? Не знаю… Однажды я случайно забрел в книготеку и от безделья принялся читать.

Ана изумленно подняла брови, закуталась в халат и села, поджав ноги, Ее немного знобило.

— Да, именно читать… Книготеки — это такие полусферические здания около общественных садов. О них почти никто не знает, в них никто не ходит. Странно, что они до сих пор сохранились… И вот я сидел в большом зале с пыльными окнами и читал. Никто не мешал мне, стояла непривычная тишина, и только струйки пыли стекали с бесформенных книжных холмов. Я листал страницу за страницей, продираясь сквозь непривычные ряды строк, с трудом постигая смысл. Прошло много времени прежде чем мой обленившийся мозг начал соображать. Самое главное из того, что я понял, заключается в трех словах: мы неправильно живем. Мы потеряли цель. Мы разучились думать, работать, рисковать. И я не мог больше жить так. Мне захотелось самому выбрать женщину, а не ждать указки генетиков. И еще мне захотелось, чтобы моя жена сама выносила нашего сына, чтобы он бился в ее лоне, требуя света и свободы.

Ану передернуло. Она с трудом проглотила скользкий комок, ставший в горле, непослушными пальцами схватила и раздавила красный пузырь и судорожно вдохнула газ, закатив заслезившиеся глаза. Низкий голос Интала продолжал:

— Света и свободы нет на Ане! Мы привыкли к опутавшим нас законам, мы не замечаем их. Законы о процветании, о риске, генетические законы, законы о любви и верности… Мы деградировали! В книгах я прочитал, что Яна, которой Триада пугает анцев, — это наша сестра. Что мы долго дружили, пока очередной Великий Импер не разгородил нас оборонительным щитом. И мне захотелось на Яну, чтобы жить, а не увязать в мертвечине. У меня был единственный путь. Только астеронавты способны покинуть планету — и я стал астеронавтом. Надо было обратить на себя внимание — и я стал первым, потому что в стаде баранов легко быть первым. Надо было войти в доверие к Великому Имперу и Триаде, чтобы именно меня назначили для полета. Это было трудно, — я едва сломил сопротивление Прегена, но все-таки соединился с тобой в обход генетических законов. Я стал тронным астеронавтом и вот — улетаю. Улетаю не за энергеном, а на Яну, и не для себя, а для всех анцев. Я сделаю все, чтобы попытаться исправить нашу пустую и бессмысленную жизнь…

Ана смотрела на экран анавизора, но уже ничего не видела и не слышала. Ей скучно было смотреть и слушать. Какое значение имели пустые слова этого кандидата в покойники! Она знала его будущее…

3

…Астеронавт Интал, закрыв глаза и откинувшись в кресле, спокойным и четким голосом диктовал маневровым автоматам программу поворота к Яне. Он отрешился от прошлого и будущего и думал только об этом сложном маневре.

Он не знал, что в анкубаторе растет не его сын, а будущий Верховный Энергетик, утвержденная конклавом комбинация генов Аны и Генаса.

Он не знал, что после его бегства Великий Импер надолго запретит выходы в космос и еще больше урежет потребление энергена.

Он не знал, что Ана и Преген превратят заброшенные книготеки в места свиданий, пока конклав генетиков официально не разрешит им соединиться.

Он не знал, что у Аны был только один способ обойти заколы о любви и верности и избавиться от мужа.

Он все еще диктовал программу поворота, когда прощальный подарок жены мгновенно раздулся в ярко-голубой шар и рассыпался фиолетовыми молниями.

Мертвый корабль, окруженный невидимым оборонительным щитом летел все дальше и дальше, туда, к сверкающему поясу астероидов, и еще дальше, за пояс астероидов, в глухую черноту глубокого космоса, где еще никогда не появлялись конусовидные астеролеты анцев…

4

Мстительно щуря глаза, Ана смотрела на анавизор, где этот труп продолжал поясничать.

— Я вернусь, Ана, я вернусь и все будет хорошо. Ведь я добивался тебя не только потому, что ты дважды высокорожденная дочь Верэна, — глаза астеронавта вдруг зажглись, и он заговорил быстро и умоляюще. — Посмотри вокруг, постарайся подумать, Ана. Кто повелевает планетой? Великий Импер, который прячет под голубым плащом и золотой маской уродство тела и души! Похотливый Преген, солдафон Генас, трусливый Верэн! Сенаторы — шайка одряхлевших преступников! Подумай, Ана, найди книготеку, почитай и подумай. Это очень трудно, но мы же любим друг друга и нашу ясную Ану! И мы в долгу перед сыном…

Интал помолчал, о чем-то раздумывая. Потом нерешительно улыбнулся: