Развод - [9]

— До встречи, малыш. Веди себя хорошо, ладно?

— Естественно! — мы оба улыбнулись. Каким образом я могла бы вести себя плохо? Думаю, я разучилась много лет назад, если вообще умела. Интересно, я не становлюсь скучной? Что если Йесон специально отправил меня одну пораньше, чтобы подольше от меня отдохнуть? Вдруг ему надоела эта унылая, обременённая бытом домработница?

Устроившись на своём кресле на борту самолёта, я достала планшетник и решила пока что почитать что-нибудь. Перелет длится около шести часов, успею и поспать, и что угодно сделать. Рядом зияло надрывной пустотой место мужа. Как-то не лучшим образом начался отпуск. Приготовившись всунуть в уши наушники, я была остановлена возникшим передо мной Донуном. Ладно, музыка подождет до окончания приветствия, хотя мы перекинулись уже сегодня парой фраз, когда он привез Джесоба.

— Привет ещё раз. — кивнул он. Почему-то лицо его было не таким довольным и беззаботным, как некоторое время назад. — А где Йесон?

— Он не успел на этот рейс. — пожала я плечами. — Прилетит следующим, может быть. А где твоя половина?

— Плохо себя почувствовала. Не смогла полететь. — сказал он и указал на свободное кресло. — Тогда, можно я присяду? У меня как раз к тебе был разговор.

— Серьёзно? Садись, конечно. — я обрадовано, что у меня будет компания, развернулась к Донуну. — Сто лет не общались ведь нормально, да? Отличная идея, в принципе, всем вместе поотдыхать и…

— Послушай, я не знаю, как правильно начать, поэтому начну с главного. Я всё равно не смогу долго говорить о чем-то другом, пока не узнаю о том, что меня волнует.

— Заинтриговал. Я слушаю. — откинулась я поудобнее и положила руки на коленки.

— Джесоб ведь мой сын? — ладони разом вспотели, и я выпрямилась пружиной, подскочив. Самолет пошел на взлет.

Полёт

Я пережила в своей жизни куда более страшные и неприятные моменты, так что вопрос Донуна меня не напугал, а всего лишь создал мне тяжеловесную проблему. Но с ними бороться жизнь меня тоже научила. Хотя я расслабилась в последние годы за спиной-то надежной и суровой крепости в лице мужа.

— О чем ты? — улыбнулась я. — Успел выпить в Дьютифри?

— Это не смешно. Я говорю не шутя. Он ведь не от Йесона!

— А от кого же ещё, боже ты мой! — я даже изобразила взмах рукой, как при обсуждении светских сплетен.

— Ну, не знаю, нас там много было. — жестко посмотрел на меня Донун, развернувшись на сидении всем корпусом.

— Очень мило с твоей стороны напомнить мне об этом.

— Извини, но ты вынуждаешь меня вывести тебя на чистую воду. — парень повзрослел, и так просто, как когда-то, за нос его было не поводить. А жаль. — Все люди замечают сходство. Мне стали говорить об этом!

— Кто же, интересно? — всё было написано в его недовольных глазах. — Жена, разумеется?

— Да что ж я, сам дурак, не вижу что ли? — вспыхнул он. — Ну и она, конечно. Так что, признаешься или мне продолжать допрос, переходя на пытки?

— Если я не признаюсь, и буду отрицать, то ты все шесть часов полёта заставишь меня говорить об отцовстве Джесоба и событиях девятилетней давности? — устав за пять минут от этой темы, уточнила я.

— Именно.

— Не лучшая перспектива. Давай делать таймауты на болтовню о погоде? — стараясь иронизировать, в голове искала я выход из создавшейся конъюнктурки.

— Я жду четкого и прямого ответа. Единственное, что меня обычно сильно волнует, и на что я могу отвлечься — это курс доллара или наших акций, но даже на них мне сейчас наплевать, настолько я жду правды. — мы посмотрели друг на друга, протяжно и хлестко. Даже в воздухе что-то как будто звякнуло.

— Правды? Йесон его отец, и других вариантов быть не может. — я отвернулась к планшетнику.

— Я спрашиваю не о том, на кого он записан, а о его биологической принадлежности. Он мой сын!

— Да кому какое дело до какой-то спирали с хромосомками, или что оно там в себе содержит? — вновь отложила я занятие. Донун барабанил пальцами по подлокотнику между нами. — Обычно что-то выясняют для того, чтобы начать действовать. Я очень надеюсь, что ты не собираешься ничего менять в наших судьбах из-за новых сведений. Ты же понимаешь, что это напрасная трата времени и душевная травма для многих, если это всплывет вот так…

— А кто ещё из нас четверых не знает? Йесон?

— Мы никогда не говорили об этом. — моя речь стала медленнее. Мне всегда было болезненно обсуждать осведомленность Йесона в этой связи. Он обожал Джесоба и никогда не делал различий между ним и родным Донмином. Я помнила, как он гневно запрещал говорить о том, кто настоящий отец мальчика. — Не знает Джесоб! И вот он-то не должен узнать никогда! Он вырос и растёт с Йесоном, он любит его, для него он отец, и никто больше.

— Он и меня любит! — заверил ревностно Донун. — Мы же с ним друзья! Кто учит парня правильным установкам? Дядя Донун! А дядя оказался и не дядей вовсе, а папой родным…

— Усмири свои амбиции и пойми, что главное в этой ситуации — ребенок! И для него слом его семьи будет психологическим кризисом! Причем тут твоё отношение? Ты здоровый мужчина и способен уже смотреть на всё нормально, а Джесоб должен вырасти в стабильности и без стрессов!