Разведшкола № 005 - [20]
Алексей Михайлович сказал нам, что подумает и, показав на дверь, добавил: «идите, ваши уже позавтракали и дожидаются на улице. Машина прибыла, пора на занятия». Через пару дней старшина отозвал меня в сторону и с сожалением сказал, что пулемета его группе не дадут, поэтому вопрос о нас с Федором отпал сам по себе. И добавил: «жаль, ты, сержант, мне понравился».
Еще через пару дней, перед 7 ноября, мы заметили, что группа знакомых нам лиц перешла во вторую смену питания. Мы поняли, что вышел приказ о формировании новой группы. Вскоре стало ясно, что эта группа старшины Черняховского.
Приказы о создании диверсионно-разведывательных групп на стенде оперативной информации не вывешивались. Их обычно зачитывали перед строем только самой группы, собранной в штабном помещении. В приказе указывался ее персональный состав, руководители, присвоенный номер и кодовое название. Район предстоящих действий и конкретное задание сообщались только командиру, комиссару и заместителю командира по разведке. А шифр для радиосвязи знали только командир и радист.
В середине ноября 1942 года на задание в тыл противника были отправлены сразу пять диверсионно-разведывательных групп.
4 ноября — группа № 71 «Манжи». Командир Батаев, 13 бойцов. Место действий — район дороги, соединяющей хотуны Шатуновский — Уманцево — Садовое — Киселевка
В тот же день — группа № 73 «Кечкенеры». Командир Харцахаев, 15 человек. Ей определили район действия на дороге, соединяющей хотуны Буру — Кечкнеры — Шебенеры — Сораха.
14 ноября группа № 74 «Юста». Командир Огиров, 17 бойцов. Район действия на дороге Яшкуль — Ютта. ноября отряд под командованием А.М. Федоренко (31 боец) в район дороги Яшалта — Киста и железной дороги на участке Ипатово — Дивное, с задачей парализовать перевозки противника по грунтовой и железной дорогам[14].
На рассвете 17 ноября 1942 года спецшколу покинула и диверсионно-разведывательная группа № 66 «Максим» под командованием старшины Л.М. Черняховского.
В этот день я был помощником дежурного по спецшколе. Каждый день двое сержантов из числа курсантов дежурили по школе, один из них — помощником. Алексей Михайлович вызвал меня и приказал сопровождать вместе с ним группу «Максим» до военной гавани, которая располагалась на окраине Астрахани. Бойцы группы погрузились в крытый брезентом грузовик, и до места назначения никто не проронил ни слова. Добросер-дов сидел в кабине шофера, я в кузове, между командиром и комиссаром.
На пристани нас встретил представитель военного отдела Калмыцкого обкома партии товарищ Альтман. Впоследствии мне с ним приходилось не раз встречаться. Группа выгрузилась из грузовика и во главе с заместителя командира по разведке стала молча подниматься по трапу военного катера. А Добросердов, командир группы, комиссар и Альтман стояли у трапа и о чем-то говорили, наверное, командование группы получало последние наставления от руководства. Наконец, Черняховский и комиссар группы вместе с Альтманом поднялись на борт катера и отчалили от гавани, взяв курс вверх по Волге к месту назначения. Я еще долго вспоминал старшину Черняховского. Стоя на корме катера, Леонид Матвеевич помахал мне рукой и крикнул: «удачи тебе, сержант».
А мы с Добросердовым молча вернулись в расположение нашей спецшколы, и каждый из нас думал о своем.
Группа Л. Черняховского перешла линию фронта в ночь на 18 ноября и вскоре вышла в заданный район действия, в район Заветное, но в конце ноября ей приказали передислоцироваться в район Пролетарское — Куберле[15].
Из последней радиограммы от группы было известно, что она вышла в район хуторов Верхний и Нижний Зундовы и осела на берегах реки Маныч. Но это произошло уже в начале декабря. На этом связь с группой «Максим» прервалась. Видимо, Черняховский сберегал батареи питания радиопередатчика. Ведь запас их был строго ограничен, а впереди была неизвестность.
Диверсионные группы, отправленные в тыл противника, точно в воду канули. Как правило, радиосвязь с ними поддерживалась три-четыре дня и затем обрывалась. Алексей Михайлович ежедневно звонил в разведотдел штаба 28-й армии с одним и тем же вопросом: «для нас что-нибудь есть?». Почти всегда следовал ответ: «для вас ничего не поступало!». Большинство групп, заброшенных на оккупированную территорию, так и не восстановили связь со штабом нашей спецшколы.
Но подробности о боевых действиях и о судьбе этих диверсионных групп я узнал значительно позже, работая с архивными материалами Центрального партийного архива и с Особым партийным архивом Калмыцкой автономной республики.
Людей из состава этих групп я знал плохо. В спецшколе мы держались особняком, в пределах своих учебных групп. Более тесные отношения между курсантами разных групп руководство не поощряло. Оно опасалось, что в случае провала группы и пленения кого-либо из бойцов, те под пытками могут разболтать лишнее. Отсюда следовало основное правило: знать только то, что необходимо для выполнения задания.
До последнего времени существовало убеждение, что в степных условиях крупным отрядам укрыться труднее, чем небольшим группам. Позже жизнь доказала, что это мнение было ошибочным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.