Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945 - [91]

Командование германского подводного флота, конечно, с нетерпением ожидало подробных донесений о том, как сработало новое «чудодейственное» оружие. Откуда ему было знать, что на основе запрошенных им от командиров лодок сведений секция поиска в Англии дала свой, более правильный анализ; он был более правильным потому, что мы могли не принимать в расчет непомерно завышенные немцами, хотя и по вполне понятным соображениям, оценки эффективности «Цаункёнига». Через четыре дня после отзыва подводных лодок начальник управления противолодочной войны держал в своих руках записку с подробным анализом всех атак акустическими торпедами, выпущенными против двух караванов. В ней указывались: время атаки, позиция подводной лодки, величина отклонения торпеды, торпедный аппарат [87], время движения торпеды, замечания (цель, дальность расстояния и другие сведения), мнение (пояснение о возможной цели). Такой доклад мог быть составлен только по данным разведки особого назначения. Он имел колоссальное значение для усовершенствования «Фоксера» — приспособления, которое буксировалось за кормой эскортных кораблей, чтобы отвлекать на него акустические торпеды. Они при этом взрывались, не причиняя вреда кораблю-цели.

Положение немцев в тот момент было далеко не столь блестящим, как в начале года. Число эскортных кораблей в конвоях стало гораздо больше, группы корабельной поддержки приобрели опыт совместных действий c воздушным прикрытием, возросло их тактическое мастерство. Новые виды оружия — «Хеджехог» [88] и прежде всего 10-сантиметровый радар — свели к нулю прежние преимущеcтва подводных лодок, действовавших в надводном положении, ночью или в условиях плохой видимости. Группы поддержки могли теперь переносить свои усилия на любой конвой, которому угрожала опасность. В случае необходимости они могли отстать от него, чтобы определенное время охотиться за любой подводной лодкой, вынужденной уйти под воду. Но самым главным было появление эскортных авианосцев и долгожданное поступление новых партий самолетов дальнего действия, что в сочетании с оккупацией в октябре Азорских о-вов означало ликвидацию бреши в воздушном пространстве над Атлантическим океаном. Отныне каждый караван мог иметь беспрерывное прикрытие с воздуха на всем пути в Северной Атлантике. Решительный перевес в нашу пользу наступил также я в области разведки. Изменения, введенные в наши шифры в июне, лишили Деница лучшего, если не сказать единственного, источника информации. Это произошло в тот момент, когда наш Блечли-Парк настолько усовершенствовал технику раскрытия новых шифрнаборов, что задержки стали еще короче. Начиная с октября и особенно с декабря дешифрованные материалы пошли почти непрерывным потоком. Случайные перебои продолжались не больше одних-двух суток. Миновали дни, когда нельзя было изменить маршруты караванов из-за недостатка топлива на эскортных кораблях или из-за отсутствия воздушного прикрытия. «В. Dienst» уже не могла помочь Деницу в раскрытии изменений путей следования наших конвоев — это делалось нами, если лодки противника меняли положение своих завес. Теперь Дениц блуждая в потемках, в то время как перед нами была настолько ясная картина, что мы могли менять направление движения караванов, маневрировать группами поддержки, уменьшать или увеличивать воздушное прикрытие в соответствии с ежедневными или даже ежечасными требованиями обстановки. Как говорил Дениц, его карты мы могли видеть полностью, а он не мог даже мельком взглянуть в наши.

Но быстро он все же своего поражения не признал. В море находилось много подводных лодок, и они иногда продолжали перехватывать суда благодаря правильному расчету или случайно на переходе. В некоторых случаях мы сами шли на риск, будучи в тот момент уверенными, что корабельные и воздушные эскорты смогут сорвать атаки противника. В начале октября «конвой «SC-143» намеренно принял бой с известной нам группой подводных лодок, чтобы обеспечить безопасный проход более крупного каравана «НХ-259». У последнего прикрытие было слабее. В результате прорвались оба конвоя, потеряв при этом одно транспортное и одно эскортное судно. Было потоплено три подводных лодки. Такой итог можно считать вполне удовлетворительным». Спустя две недели, вечером 15 октября, случайно был перехвачен подводной лодкой на переходе из Норвегии конвой «ON-206»; лодка шла за ним до наступления темноты 16 октября. За этот промежуток времени она передала несколько сообщений о другом конвое — «ONS-20». Расположение конвоев не позволяло им избежать встречи с основной завесой подводных лодок, сформированной возле 30-го меридиана западной долготы. Поэтому проводка конвоев осуществлялась таким образом, чтобы заставить противника разделить силы между ними. Но получилось так, что немцы приняли оба каравана за один «ONS-20», хотя преследовали их одновременно: вторую группу судов они сочли отвлекающей. Узнав об этом утром 17 октября, Адмиралтейство вернуло группу поддержки, которая шла с караваном «ON-206» к каравану «ONS-20». Она прибыла к нему до наступления темноты 17 октября и успела нанести серьезные повреждения подводной лодке, которая ожидала караван, находясь впереди него. Насколько можно судить сейчас, мы потеряли одно транспортное судно и два самолета типа «Либерейтор», немцы — четыре подводные лодки, три из которых были потоплены самолетами и одна — английским военным кораблем «Байярд».