Разведка - это не игра - [65]

Отдав команду срочного погружения, И.А. Бурмистров чуть не остался на мостике и легко мог быть смыт волной, так как неожиданно захлопнулся верхний рубочный люк. Его едва удалось открыть и быстро, после того как командир уже был в безопасности, задраить. Это стало возможным только благодаря четкому выполнению моей команды, приостановившей буквально на долю секунды погружение. Опасность была велика. При срочном погружении несвоевременное закрытие люка может привести к гибели лодки, так как она может уйти под воду с открытым люком.

Спустившись в центральный пост, мокрый, но веселый Иван Алексеевич, крепко обняв меня, воскликнул: «Ну, вот, заново родился!»

Погрузившись на 30 метров, мы услышали шум винтов идущего над нами корабля. Тот, кто не находился на подводной лодке, никогда не сможет понять, какое ощущение вызывает этот шум. Нет, это не страх, это необычная настороженность. Все буквально застыли. На центральном посту все стояли как наэлектризованные. Настороженность охватила всех без исключения. Тревожное состояние команды передалось и мне. Я вообще не мог понять, что происходит. Постепенно я стал замечать, что стоящие на вахте на центральном посту стали более собранными и зорко следили за тем, чтобы подводная лодка удерживалась на заданной глубине. Их дисциплинированность и спокойный вид И.А. Бурмистрова успокоили и меня.

На заданной глубине лодка продолжала маневрировать, постоянно меняя курс, на случай, если бы с идущего над нею корабля сбрасывали глубинные бомбы. То и дело слышались команды «лево руля», «право руля»: задавался необходимый курс. Настораживающий нас шум винтов постепенно удалялся. Наступила тишина. Послышались веселые голоса – люди радовались, что опасность миновала.

Иван Алексеевич решил воздержаться от всплытия. Если нас успели заметить, то могли вызвать разведывательную авиацию. Мы ведь не знали, чей корабль прошел над нами. Установили еще более экономичный режим работы электродвигателей: для сохранения имеющихся запасов электроэнергии в аккумуляторах.

Опять все почувствовали неимоверную усталость: сильно участилось дыхание, отяжелела голова. Воздух в лодке был спертый, стало жарко и душно, буквально нечем дышать. Повысилось содержание углекислого газа.

После погружения установили четкий распорядок. Всем свободным от вахты было приказано отдыхать, лежать, спать, меньше двигаться. Это делалось не только для того, чтобы члены экипажа сохраняли силы. Командир учитывал, что при любых передвижениях, при малейшей физической нагрузке человеку требуется значительно больше кислорода и он выделяет, соответственно, больше углекислого газа. Однако и эта предосторожность уже не помогала. Люди задыхались, а тем, кто находился на центральном посту, было еще тяжелее.

Прошло около часа, постепенно началось всплытие, шли на перископной глубине. Сам командир заступил на ходовую вахту. Медленно и крайне осторожно Иван Алексеевич поднял единственный исправный перископ. Это ничего не дало, через него нельзя было успешно просмотреть поверхность океана. Он передал перископ другому офицеру, а сам готовился к выходу на мостик. Приходилось рисковать. Командир уже в штурманской рубке. Маневрируя и меняя курс, пытается через иллюминатор осмотреть поверхность океана. Для этого лодка всплыла незначительно, оставаясь еще на определенной глубине.

Все спокойно. Выходим полностью на поверхность. Включаются дизеля. Открываются все отсеки, люки, лодка проветривается. По нескольку человек, небольшими партиями поочередно выходят на палубу. Командир приказывает провести тщательную проверку ходовой станции главных электромоторов. Электрическая часть работает хорошо. Недаром в Бордо И.А. Бурмистров лично следил за тем, чтобы не только французские фирмы, но и наши механики сами перебрали дизеля, электродвигатели, коллекторы. Вот и сейчас, готовясь к продолжению перехода, вновь проверяли изоляцию всех элементов аккумуляторных батарей, открыли для этого камеры, находящиеся под жилой палубой, приступили к зарядке аккумуляторов. Офицеры и экипаж получили горячую пищу.

Я нес уже более уверенно вахту на центральном посту.

- Идем мимо северных берегов Испании, – сказал мне штурман, спустившийся с мостика погреться.

Не успевает он договорить, как слышим с мостика команду:

- Полный вперед. Срочное погружение!

Рули быстро перекладываются на погружение. Слышим, как с мостика все бегом спускаются в боевую рубку и на центральный пост, рубочный люк уже задраен.

- В чем дело? – спрашиваем командира.

Несмотря на то, что еще не наступил рассвет, над нами появился самолет и сделал полукруг. Возможно, случайный, а может быть, тот корабль, из-за которого мы пошли прежде на срочное погружение, заметил нас и вызвал разведывательный самолет.

По и этот тревожно начавшийся для нас подводный день прошел спокойно. За несколько часов надводного хода успели дозарядить аккумуляторные батареи и до отказа запрессовать баллоны сжатого воздуха. Командир спокоен. Он убедился, что техника нас не подводит. Больше того, при экономном расходовании электроэнергии можно успешно плавать с имеющимися на борту аккумуляторными батареями. Вахтенные – офицеры и члены команды – строго по установленному порядку менялись, а командир бессменно находился на центральном посту. Рядом с ним был и я.