Разведчик с Ларны. Удивительная история планеты - [3]

– Точно, точно, – перебил его Иван. – Просто так дубленку не пошьешь.

Но Алексей, не слушая Ивана, продолжал:

– Вот, например, льняная одежда. Наши марийцы испокон веков ее носят, причем со сложной вышивкой. А начинается все с посадки льна весной, продолжается выращиванием его летом и заканчивается сбором осенью. Считай сколько на это месяцев надо? Потом солому вымачивают, сушат, треплют, потом прядут, ткут, отбеливают, затем шьют одежду и вышивают. Я читал, что на каждый такой этап уходит по несколько дней, в общем долго. А за вышивкой рубахи может пройти чуть ли не вся зима.

Все с интересом смотрели на Алексея. Он с таким энтузиазмом это рассказывал, что ребята даже заслушались. Хотя технология выделки льняной одежды была совсем не в тему. Но интересно же?

– Ладно, ладно, мы поняли, это все конечно поучительно, но нам никак не поможет, я думаю, – перебил рассказчика Иван. – Леха, я вообще фигею, сколько у тебя ненужной фигни в башке крутится. Ты прям энциклопедия ходячая.

– Ой, да, увлекся как всегда. Извините. Молчу, молчу. Ну, вы смысл моего посыла поняли? – отозвался на высказывание Ивана Алексей, хотел замолчать, но не удержался и объяснил. – А смысл такой, что никакой здравомыслящий человек не положит хорошую одежду в могилу. Даже сейчас одежду умерших раздают родственникам или знакомым. Ну, а про еду и говорить нечего. Что все это значит? А то, что умерший человек был не похоронен, а застигнут врасплох какой-то стихией, так и помер в одежде, с едой и лошадьми. Просто этих бедолаг накрыло каким-то катаклизмом: песчаной бурей, лавиной, селем, фиг знает, чем еще.

– Так оно и есть. А глобальный катаклизм – это атлантическая война Темных и Светлых, после чего порталы перестали работать, – кивнула головой Маар и открыла рот, чтобы договорить, но не успела ничего произнести, потому что в это время ее перебил сидящий рядом Виктор, торопясь высказать свою мысль.

– У меня тоже есть пример. До сих пор на Севере Урала коренные народы шьют национальную одежду вручную. Где-то читал, что это очень долго, не один год. Нужно оленя вырастить, шкуру снять, отскоблить, высушить, ну и далее по технологии… А кругом ведь почти все время зима! – и коверкая язык на какой-то странный акцент, противным голосом он запел старую песню. – А чукча в чуме ждет рассвета, а рассвет наступит летом… Так что я вряд ли после трех лет ожидания согласился бы хорошую шубу в землю закопать.

Теперь все дружно повернулись к Виктору, ухмыляясь его жизненной позиции рачительного хозяина. А Иван, смеясь, похлопал его по плечу:

– Пожалуй, и я бы не отдал. Когда ж ее другую-то дождешься? Замерзнешь на фиг, это вам не хухры-мухры больше года новую ждать, а то и три. Я тоже думаю, что древние египтяне не такие дураки, как их пытаются представить историки. Даже если египтяне начали строить первую пирамиду своему фараону в честь него любимого, угробили всю свою жизнь на это строительство, то вряд ли кто из них стал строить вторую, а уж тем более еще и еще. Известно ведь, что пирамиды раскиданы по всему свету, – и тут Иван неожиданно выдал свой очередной перл громким визгливым голосом. – Мы строили, строили и, наконец, построили, как говорил Чебурашка.

Похоже, воспоминания старых песен и мультиков заразно, уж слишком часто они вспоминаются друзьями в последнее время. Но Иван на этом не остановился. Он поднял руки вверх, сложил ладони вместе, прижал их ко лбу и начал кланяться воображаемому фараону.

– Славься, славься наш фараон, великий и ужасный, кричали в экстазе строители первой пирамиды. Но больше, великий, нас об этом не проси, нам еще огороды копать и семью кормить, – тут он убрал руки от лица и поднял правую, сжав ее в кулак, потрясая над головой. – А то, как закидаем тебя камнями, что никто не узнает, где могилка твоя. Народ так и скандировал, грозно поднимая и опуская руки с кулаками «Ха-на, ха-на, ха-на!», что означало на древнеегипетском что-то сильно неприличное. Живо представив, как каждый его подданный кинет в него по камню, фараон понял, что могилка у него будет. Хоть не такая величественная, но точно каменная и сейчас. Поэтому строительство пирамид после этого сразу бы прекратилось.

Все дружно рассмеялись, представив как мудрый фараон величественно сползает со своей трибуны, где он только что поздравлял строителей пирамиды с ее окончанием и, стараясь не ускорять шаги, мужественно скрывается в кулуарах дворца. Главный жрец, оставшийся на трибуне один, смело улыбается в лицо внезапно возникшей угрозе собственной жизни. Он поднимает вверх дрожащие от ужаса руки, как бы потрясая ими, маскируя этим свой страх, и изображает призыв к богам. Затем громко кричит народу, что боги их услышали, и все могут расходиться по домам. Народ, удовлетворившись обещанием жреца не начинать новую байду со строительством, тут же вспоминает, что скоро обед, и быстро освобождает площадь. Глядя на пустеющее пространство перед дворцом, жрец в изнеможении оседает на пол трибуны и вытирает холодный пот со лба. Само собой, после такого народного волеизъявления фараон и жрецы принимают решение прекратить эту авантюру со строительством пирамид. Ну все, конец. Финита ля комедия.