Развал - [5]

— Внук, конечно, внук родится! — Громко воскликнула Надежда Михайловна. Мы маленький писюнчик видели на УЗИ.

— Вы безумные, ещё ребёнка убьёте этим звуком, — ворчала тётка.

— Это абсолютно безвредно, Эли. Мы с Жаком так и решили, что назовём его именем деда Александра.

— А девочка не против?

— Мы спрашивали, она согласна. Ася в ответ закивала головой.

После этого разговора тётушка ещё больше расположилась к Асе. Она стала относиться к ней как к родной дочери.

Однажды Ася сидела на улице и вязала.

— Что ты делаешь? — спросила тётушка.

— Вяжу носочки будущему малышу.

— Вот умница! — воскликнула тётушка. А наши кобылы в магазинах всё покупают. Ничего не способны делать, только и умеют, что в кровати ноги расставлять. Разве есть душа в магазинных вещах. Вот где материнская душа, — тётушка ткнула пальцем в носочки. Вот тепло её рук; в пелёнках, в одежде, сшитой её руками. И с ним надо разговаривать. Мне как-то одна монашка говорила, (она много родов приняла), что младенцы слышат в утробе. И после родов молоком своим кормить надо. От материнского молока сила идёт. Эти кобылицы смеси покупают и пичкают дите. Разве от этих смесей нормальный ребёнок вырастет. Боятся, чтобы груди не обвисли. Они все равно обвиснут. Вот я не рожала, а груди, какие стали. Тётушка засмеялась.

— А почему вы не рожали, если не секрет?

— Никакого секрета, голубушка, нет. Был муж, погиб ещё в ту войну, в первую. Я же родом ещё с прошлого века. Замуж вышла рано, в семнадцать лет. Я его сильно любила и не смогла больше выйти замуж. Сваталось очень много. Особенно, когда отец умер, и я стала хозяйкой этого замка. Только видела, что не я им нужна, а моё богатство. И решила для себя дудки вам, мужики, а не мои виноградники. Жак родился на десять лет позже меня. Такой непутевый был. Уехал в Париж, из-за этого поссорился с отцом. Работал клерком в конторе. Отец ему говорил, вернись, работы много, а он упрямый был. Если бы не отец, так бы и остался этим клерком. Отец сжалился, дал денег. Сейчас хозяин фирмы. Что это за фирма такая, тьфу, — она почти сплюнула. У одних покупают, другим продают. Что они хорошего делают для людей, шалопуты? И этот туда же. Я ему говорю, Мишель, хватит с ружьём бегать по горам. Я скоро умру, кому это останется. Лоза, она же рук требует, а оставь без присмотра, работники все растащат, и зарастет кустарником и травой.

— А он все смеется. Копия Жак — такой же непутевый. А теперь вот им. — Она сжала в кулачок сухую руку и покрутила им перед лицом у Аси. Затем расправила и похлопала Асю ладонью по животу. — Вот все ему будет. Все ему передам, это Господь Бог мне его шлет.

Время пролетело быстро. Ася так привыкла в замке, что ей никуда не хотелось уезжать. Но вечером звонил Мишель. Сказал, что приедет и заберёт её в Париж, так как ей скоро рожать. Целесообразней в Париже, где есть опытные врачи и современные клиники.

После завтрака Ася вышла на лужайку перед замком. Пройдя несколько шагов, она ощутила резкую боль, и поняла, что начались схватки. Старухи так перепугались, что в растерянности не знали что делать. Ася зашла к себе в спальню и велела прислуге вызвать скорую. Когда приехала скорая помощь, воды уже отошли.

Ася начала рожать. Роды прошли так быстро, что врач скорой не решился ее увозить в роддом и принял их прямо в спальне. Когда раздался детский крик, все в замке облегченно вздохнули.

К вечеру из Парижа приехал старый Турене и Мишель. Всё семейство собралось на совет. Было твердо решено внука назвать Александром. Мишель так врос в роль отца, что даже и не мыслил себе, что это не его ребенок. Купание ребенка было целым ритуалом. В нем участвовало все семейство. Во время купания бабушки держали ребенка, а Жак стоял наготове с кувшином воды. Тетушка никому из прислуги не разрешала прикасаться к маленькому Александру и запрещала мыть ребенка водой из-под крана. Воду для купания набирали со старого родника, который был в дубовой роще. Он был оборудован деревянным срубом. Тетушка хвалилась, что эти бревна сруба ставил еще ее отец. Воду грели в большом серебряном казане.

Однажды Надежда Михайловна, держа ребёнка под спинку, начала его переворачивать, и увидела на правом плече родинку с маковое зернышко.

— Глядите, родинка на правом плече, как у Жака. Тётушка вспомнила, что и у старого Александра тоже была родинка на правом плече. Жака заставили раздеться, и, в конце концов, семейство пришло к выводу, что младенец, похож на прадеда Александра.

— Я верю, в возвращение души, — высказалась тётушка. Буддийская вера — правильная вера. Мой папочка вернулся. Теперь и умирать не страшно. Он родит меня, и я снова вернусь в этот замок. Она подняла голого крепыша, целуя его в пятки и ягодички.

Однажды за ужином Жак завёл разговор, что надо возвращаться всем в Париж.

— Не пущу! — закричала тётушка. — Александр здесь родился, и будет жить в этом доме. Ты одного ребёнка испортил. Посмотри, Мишель на мертвеца похож. Ты его отравил этим парижским воздухом, и этого сгубите. Будешь сопротивляться, прикажу людям в чулане закрыть. Так что сиди голубок и не перечь мне. Здесь я хозяйка. Не дам и всё.