Разумные основания для веры - [10]

Давайте поразмыслим о наших побуждениях и наших поступках. Даже если они никак не связаны с верой в Бога, за каждым из них стоит определенная уверенность в том, что окружающий нас мир — это не совершеннейший хаос, что в нем есть какой-то смысл. Семена веры всегда присутствуют в наших душах. Наша способность к какой-либо деятельности была бы парализована, если бы мы не исходили, пусть не вполне осознанно, из доверия к осмысленности и целесообразности жизни. Поэтому, продолжая жить и действовать, даже атеист показывает, что он должен в каком-то смысле верить в Бога и не может во всех отношениях отвергать Его.

Апостол Павел, обращаясь к афинскому ареопагу, процитировал древнего поэта-стоика: «… ибо мы Им живем и движемся и существуем…» (Деян 17:28). Те, кто не верят в Бога, часто думают, что можно легко обходиться в жизни без Него, и христиане подчас поддерживают их в этом мнении. Но, как сказал Павел чуть раньше, «Он и не далеко от каждого из нас» (Деян 17:27). Конечно, на словах отвергать Бога легко. Но не так-то просто отвергать Его в реальной жизни, потому что только вера в Бога может придавать жизни какой-либо смысл. Атеизм можно исповедовать, пожалуй, только теоретически; практически жить на его основе невозможно.

Я прошу вас, дорогие читатели, понять эту непоследовательность атеизма и постараться установить разумное соответствие между вашими осознанными убеждениями и тем подспудным доверием к жизни, которое вы уже ощущаете [11]. Если же вы возьметесь решить проблему иначе и, стараясь быть логичными до конца, решитесь укоренить неверие в вашей повседневной жизни, то вы не придете ни к чему, кроме полного саморазрушения — и в этой, и в будущей жизни.

Заключение

Христианское благовестие дает нам возможность верить в достоинство и ценность человеческой жизни. Оно говорит нам о том, кто мы есть на самом деле — мы, созданные по образу Божьему, мы, кого Он возлюбил вечной любовью. Христианство дает нам веру и надежду, чтобы мы могли жить. В наши дни часто пытаются свести все действия людей к условным рефлексам и инстинктивным реакциям, как если бы мы были изделиями, перемещающимися вдоль конвейера автоматической линии по командам с пульта управления. Подобная оценка человеческой личности приводит к тому, что в жизни и в обществе все начинает идти вкривь и вкось. Я, как христианин, не могу спокойно смотреть на этот процесс дегуманизации культуры. Я должен попытаться объяснить каждому, кто захочет меня выслушать, какой представляется жизнь человеку, который поверил истинному Богу — Тому, Кто открыл Себя в Евангелии. Первый круг нашей аргументации как раз и должен показать глубокий практический смысл доверия Богу.

Но стал бы Иисус использовать аргумент прагматической выгоды, чтобы привлечь людей к вере? Разве Он не предупреждал, что следование за Ним может потребовать больших жертв? Все это правда, но Его слова нельзя вырывать из общего контекста. И в проповеди Иисуса, и в других местах Писания раскрывается также и благая сторона веры.

Книга Притчей, например, постоянно призывает нас обратиться к мудрости, благодаря которой жизнь может стать благой и осмысленной. Премудрость говорит: «… кто нашел меня, тот нашел жизнь, и получит благодать от Господа; а согрешающий против меня наносит вред душе своей: все ненавидящие меня любят смерть» (Прит 8:35-36). Иисус тоже говорит о том, что Он дает жизнь во всей полноте, «с избытком», и обещает, что потерявший душу свою ради Него спасет ее (Ин 10:10; Мк 8:35). Он говорит, что человек, услышавший о Царстве, подобен купцу, который нашел драгоценную жемчужину. Это символ самой ценной вещи, которую можно найти. Я предполагаю, что по меньшей мере отчасти этот символ означает такое новое отношение с милосердным Богом, благодаря которому будет утолена экзистенциальная жажда, и для человека откроется возможность найти в своей жизни непреходящий смысл. Именно этого очень не хватает людям в наше время. Благая Весть, очевидно, касается любого мыслящего человека, который испытывает потребность в том, чтобы строить жизнь на твердом основании.

Эта книга ставит перед собой цель — подтвердить истинность христианского благовестия. Первый круг предлагает нам подтверждения, которые можно было бы назвать прагматическими, или основанными на опыте. Он стремиться показать, как Благая Весть, принесенная Иисусом, согласуется с нашим личным опытом, насколько она насущна для нашей жизни в мире. Но, возможно, правы те, кто утверждает, что верующие лишь принимают желаемое за действительное? Одна лишь потребность иметь твердое основание в жизни вовсе не означает, что такое основание действительно есть.

На это я могу привести два возражения. Во-первых, я не думаю, что мы можем так легко игнорировать поиск смысла, который ведет человек. Сама страстность поиска многое говорит о нас и о мире, в котором мы живем. Может быть, это означает, что вселенная — это сумасшедший дом, где люди рождаются, полные неосуществимых желаний, как бы говоря: «Это невыносимо, но именно так и есть в действительности!» Но разве не разумнее сказать вместе с К. С. Льюисом: «Если я обнаруживаю в себе желание, которое ничто и никто в этом мире удовлетворить не может, то самое вероятное объяснение этому — то, что я создан для иного мира»