Разрыв во времени - [28]

Мило остался один в доме Паулины. Зазвонил телефон. Это был Тони.

Мило услышал, как он наговаривает сообщение на автоответчик:

– Паулина, это Тони. Сегодня я не смогу никуда пойти. Я сейчас еду в аэропорт. Извини.

Мило тут же позвонил Паулине. Ему было слышно, как кричит мама где-то на заднем плане.

– Зачем Тони едет в аэропорт?

Мило отложил телефон.

Жил-был человек, и жил он в аэропорту.

Вскоре в дверь позвонили. Это был Лео.

– Мама тебя ищет, – сказал Мило.

– Мы уезжаем на несколько дней. В Мюнхен. К дедушке.

– Мама тоже поедет с нами?

– Нет.

– Тогда и я никуда не поеду, – сказал Мило.

Лео рассердился.

– Мы поедем вдвоем. Я уже собрал твои вещи. Собирай, что тебе нужно отсюда, – только не очень много, – и нам уже пора ехать.

В машине Мило сидел тихо. Потом спросил:

– А где Пердита?

– С ней все в порядке.

Лео забронировал два билета на рейс до Берлина. Он не собирался навещать отца. Он просто хотел уехать. А когда они с Мило вернутся, Мими поймет: все, что ни делается, – к лучшему.

Но Мими уже позвонила в полицию и сообщила, что ее муж пытается вывезти из страны их новорожденного ребенка.

– Не понимаю, при чем тут Тони? – сказала Паулина. – Я не могу ему дозвониться. Номер сразу переключается на голосовую почту.

Лео отстоял очередь на паспортный контроль. Человек, проверявший документы, попросил его отойти на минуточку и подождать.

Не успел Лео опомниться, как к нему подошли три полицейских и принялись выспрашивать, где он спрятал младенца.

Вот так все и случилось.

Лео что-то доказывал полицейским. Полицейские что-то доказывали Лео. Три крупных дядьки. Все одного роста. Миниатюрный индус на паспортном контроле старательно делал вид, что ничего необычного не происходит. Люди в очереди косились на Лео.

Полицейские были растеряны, потому что младенца у Лео не оказалось. Лео сказал, что у его жены обострилась послеродовая депрессия. Он везет сына к дедушке, чтобы дать отдых супруге. Полицейские проверили паспорт Мило – это твой папа? Да.

Взрослые снова принялись спорить – никто не обращал внимания на Мило.

Жил-был человек, и жил он в аэропорту.

Мило тихонько попятился назад. Никто этого не заметил.

Мило завернул за угол и направился к стойкам досмотра ручной клади. У четвертой стойки стояло большое семейство. Мило побежал к ним – со стороны это смотрелось так, словно он их ребенок, который немного отстал, а теперь догоняет. Он положил свой рюкзак на ленту рентгеновского аппарата. Прошел через металлодетектор. Огляделся по сторонам. Он был в аэропорту. Может быть, он сумеет найти Тони.

Хищные птицы, медведи, волки

Тони прибыл в Новую Богемию.

Ему понравились пальмы, растущие на разделительных полосах шоссе. Он решил разузнать, есть ли здесь ботанический сад. Завтра до вылета целый день.

Небо, сплошь затянутое облаками, казалось, вот-вот упадет на землю. Было жарко и душно, как в сауне. Тони снял пиджак, но не стал распускать галстук. Ему не хотелось выглядеть неряшливо.

Сегодня суперлуние, сообщил ему клерк в пункте проката автомобилей. Ночь наибольшего сближения Луны и Земли – погода должна измениться к лучшему. Хорошо бы.

Тони взял «БМВ». Совсем не похоже на его «ниссан». Тони подумал, что, может быть, он потратит часть заработанных пятидесяти тысяч на новую машину. У Паулины «ауди». Ей вряд ли захочется, чтобы Тони возил ее в стареньком «ниссане». Все-таки надо было сказать Паулине об этом деле.

Широкие автомагистрали. Высокие здания. Щиты с рекламой телесериалов, идущих в лучшее эфирное время. Однотипные муниципальные микрорайоны – социальное жилье – вдоль скоростных, неприветливых трасс. Недорогие пригородные отели. Двухместный номер – 40 долларов в сутки. Завтрак «шведский стол». На мосту была пробка. Там шли дорожные работы, цементная пыль присыпала лобовое стекло, словно тальк. Пахло жареным луком и соляркой.

Как только Тони въехал в центр города, на него со всех сторон обрушилась музыка: из машин, из домов, из кафе и баров. Пока машины стояли на светофоре, дожидаясь зеленого, к ним подбегали мальчишки и мыли лобовые стекла. Один из мальчишек сидел на перевернутом ведре и барабанил по второму ведру щеткой-скребком. Тони разнервничался. Он никогда не бывал за границей, если не считать одного раза в Шотландии.

Тони поставил машину на стоянке у банка. Его уже ждали. Его провели в отдельный кабинет, проверили паспорт и бумаги от Лео и выдали ему деньги. Наличными, в «дипломате». Он расписался в получении. Спросил, как проехать по определенному адресу. Один из младших клерков, нервный и настороженный, записал адрес. Сказал, что сейчас уточнит. Тони не понравился этот парень.

Когда Тони вернулся к машине, Пердита на заднем сиденье тихонько захныкала. Тони оставил ее в машине, потому что не мог придумать ничего лучше. Он скатал свое пальто и положил на пол перед задним сиденьем, чтобы малышка не свалилась.

В самолете девочка плакала почти все время. Стюардессы поменяли ей подгузник и покормили молочной смесью из бутылочки, но ее беспокоило нечто большее, чем еда, сон и мокрые пеленки. Тони и сам беспокоился. Он не знал, можно ли забирать ребенка от матери в таком раннем возрасте.