Разрушитель Небес и Миров. Арена - [33]

И снова — коридор, одинаковые белые двери, просторный процедурный кабинет с двумя кушетками.

— Присаживайтесь и ждите, — говорит лысый без интонации и удаляется.

Не проходит и минуты, как из коммуникаторов звучит голос Зары:

— Сейчас откроется дверь, — после ее слов стена превращается в дверь, створки разъезжаются в стороны, открывая взору темный кабинет без окон и дверей, там нет никакого оборудования, кроме штуковин наподобие инфракрасных ламп, свисающих с потолка над кушетками, застеленными одноразовыми простынями. — Обязательно сходите в туалет и укладывайтесь. Если на вас есть что-то металлическое, снимайте и оставляйте на кушетках.

Хелен нехотя снимает крестик на серебряной цепочке, прижимает к губам и долго не решается с ним расстаться. На меня накатывает беспокойство — артефакт! А если процедура разрушит его? А если вояки таки найдут? В любом случае уже поздно метаться, остается надеяться на лучшее.

На фоне снежно-белых стен Илай кажется фиолетово-черным. Он запрокидывает голову и обращается к коммуникатору:

— Эй, а дальше что? Это, на хрен, не по-человечески!

Ответа нет. Я укладываюсь на кровать, а из динамиков звучит:

— В изголовье лежит деревянная палочка. Обязательно сожмите ее зубами.

— Зачем? — Илай вертит головой, устраиваясь на кушетке.

— Для вашего же блага.

Кажется, я понимаю, зачем: нам будет очень, очень больно. Настолько, что мы можем откусить себе язык.

— Илай, сделай, как они говорят, — закусываю палку, сжимаю кулаки.

Теперь мы все лежим на койках лицами кверху. Становится темно — мрак такой полный, что кажется густым, материальным. Вспыхивают лампы.

Голову пронзает такая боль, что судороги выгибают тело, а зубы едва не прокусывают палку насквозь. Стонет Хелен, хрипит Илай, Рио не слышно. Волна боли сменяется ощущением щекотки под черепной коробкой. Запястье под браслетом печет огнем. Слезы брызжут из глаз, хочу вскочить и убежать, прекратить пытку, но тело не слушается. Снова вижу силуэт с Прокси-Ядром и Телесным Контуром, читаю:

Редкие боевые приемы (Первый Уровень Канона)

Перед глазами — короткие вспышки стилизованных рисунков, изображающих человека в старинной одежде, который проводит различные приемы… Их очень мало по сравнению с Общими приемами — всего несколько, и они сменяются так быстро, что не успеваю читать их названия. Тело все также дергается в конвульсиях, мозг содрогается в спазмах, впитывая новые знания.

Когда наконец лампы гаснут, я ничего не чувствую и не соображаю, у меня больше нет тела, мой разум рассыпался на миллионы Нико-пикселей. Грохочет голос Зары, но слов я не понимаю. В голове ворочаются зачатки мыслей, но нет сил их обдумывать. В затылке бьётся жаркий шар, набухает и опадает, от него по телу разбегаются раскаленные пульсации, прожигают там каналы, все более разветвленные, сложные. В ритме с Прокси-Ядром пульсирует Культиватор, и мне кажется, что они соединяются друг с другом все плотнее, создавая какую-то общую сеть.

Меня грузят на носилки, и голова поворачивается набок, перед глазами двоится Рио без сознания.

Веки начинают смыкаться, я обещаю себе не спать, пока не посмотрю, что с Илаем и Хелен, но опустошение берет свое — вырубаюсь.

Просыпаюсь от бормотания чуть ли не над ухом, с трудом продираю глаза, вижу белый потолок. Хочу спросить, кто как, но язык не слушается. Пытаюсь поднять руку — безуспешно. Но тело я чувствую, значит, меня не парализовало, а так проходит адаптация. Кто-то тихонько стонет неподалеку. Вроде бы Илай. Хелен не слышно. Интересно, насколько велика вероятность сдохнуть?

Мы не в своих румбоксах, а в общей палате. А вдруг они обнаружили Культиватор и забрали его… но арт отзывается на мои мысли — от запястья вверх по руке течет тепло. Артефакт словно успокаивает меня: «Не волнуйся, хозяин, я здесь, с тобой». Прокси-Ядро откликается на его зов пульсацией мягкого тепла.

Сколько прошло времени? Час? Сутки, неделя? С каждым следующим пробуждением я все дольше нахожусь в сознании, все реже случаются приступы, это наводит на мысли, что дело движется к выздоровлению.

Понемногу начинаю двигаться — удается повернуть голову: справа от меня неподвижный Илай, за ним Рио, его лица не видно, только тело, накрытое простыней. Слева — Хелен бледная до синевы, с ввалившимися глазами, обведенными черными кругами, словно ее били по лицу.

— Мне казалось, что я сдохну. Сломаюсь. Разорвусь, — хрипит Илай.

— Эхха, — отзывается Рио.

Для ответа я подбираю самую простую реплику:

— Да.

— А мне кажется, я уже умерла, и это вот, — Хелен поднимает руки, роняет их на простыню. — Не живое. Или — чужое. Я уже не я, внутри меня — чуждое. Вдруг они смогут нами управлять с помощью этой штуки?

На разговор нет сил, ставлю первоочередную задачу — вернуть телу подвижность, и начинаю его разрабатывать, сгибать-разгибать руки, двигать ногами. Почти невидимый браслет-артефакт подбадривает волнами тепла, он будто прислушивается к тому, что я делаю. А я обливаюсь потом, задыхаюсь, мышцы сводит судорогой, но это меня не останавливает. Продолжаю работать, буквально насилуя свой организм, и получаю неожиданное вознаграждение: