Разорванные узы - [78]

– Я играю на победу, Оли. Это единственная раздача, которую я отказываюсь проигрывать.

Черт, и я почти уверена, что он выиграет, потому что я сейчас

изо всех сил стараюсь сохранять хладнокровие, а он даже не

пытается соблазнить меня. Я не смогу справиться ни с чем, что

он бросит в меня прямо сейчас. Он замечает, как у меня

плавятся мозги, и похотливо ухмыляется, даже когда включает

телевизор и меняет тему.

Сначала неловко просто сидеть с ним и тусоваться, но он

идеальный джентльмен, никогда не давит на меня и не задает

вопросов, и я растягиваюсь на полу перед телевизором со всеми

своими учебниками, чтобы поработать над следующим

заданием, которое нужно передать Норту. Это стало моей

навязчивой идеей, но я докажу, что этот человек неправ, даже

если это убьет меня.

Когда мы оба, наконец, отправляемся спать, наступает

неловкий момент, когда я хочу смутиться из-за старой, слишком

большой хлопчатобумажной футболки, которую я ношу вместо

пижамы, и шелковых боксерских шорт, но я не совсем

любительница нижнего белья. Глаза Атласа все равно

оценивающе скользят по мне, как будто я стою здесь только в

кружевах, и я ловлю себя на том, что становлюсь зависимой от

жара в его взгляде.

– Ты не против, если я буду спать в одних боксерах?

Слишком жарко для рубашки, - бормочет он, когда я откидываю

одеяло и забираюсь в постель.

Я пожимаю плечами.

– Все, что тебе удобно.

Я не упоминаю Грифона и его склонность делать то же самое.

У меня болит в груди при мысли о том, что он придет сегодня

вечером в мою комнату в общежитии и обнаружит, что она

пуста, поэтому вместо этого я отправляю ему быстрое

сообщение, чтобы сообщить, где я нахожусь. Я уже знаю, что он

не ответит, но, по крайней мере, я пыталась.

ГЛАВА 22

Меня будит звук выбиваемой двери.

Атлас перелазит через меня, а затем спрыгивает с кровати на

мою сторону, вставая между кроватью и тем, кто, черт возьми, только что прибыл. Для меня все слишком гладко, он

определенно тренировался, и я завидую тому, как быстро его

мозг подключился к сети, потому что я все еще пытаюсь понять, что, черт возьми, происходит прямо сейчас.

– Кто, черт возьми... ты издеваешься надо мной? В чем, черт

возьми, твоя проблема, Дрейвен?

Мои глаза, наконец, привыкают к свету, льющемуся в

комнату из кухни, и я обнаруживаю, что здесь реально Норт, врывающийся в квартиру с целой гребаной командой тактиков, потому что я посмела нарушить его дурацкие правила...

переночевав в квартире Атласа, в двух кварталах от общежития.

Наверное, это из-за того, что я просыпаюсь в два часа ночи, но мне вдруг хочется разрыдаться от ярости и безнадежности.

Атлас поворачивается к нему, оглядывая мужчин, одетых в

спецодежду, как будто он собирается наказать их всех за то, что

они появились здесь.

Я не чувствую притяжения ни к одному из них, так что, по

крайней мере, Грифона здесь нет, чтобы увидеть этот

беспорядок.

– У нее комендантский час, и она это знает, - говорит Норт, его голос звучит так же, как всегда, холодно и равнодушно, но я

чувствую в нем разницу. Я была вынуждена провести с ним

достаточно времени, чтобы знать, что под всем этим льдом он

злится, злится, что я посмела нарушить его правила.

Я чувствую себя чертовым ребенком, которого ругают, и

хмурое выражение лица Атласа говорит о том, что он чувствует

то же самое.

– Она моя Связанная, и если я хочу, чтобы она спала в моей

чертовой постели, то она так и сделает. Она не убегала и не

делала ничего другого, что ты включил в свой список запретов.

Я сам пойду в Совет, если ты попытаешься помешать ей прийти

сюда.

Норт разглаживает рукой галстук.

– Удачи в том, чтобы заставить остальных членов Совета

выступить против меня.

Он, наконец, смотрит на меня, его глаза оценивающие и не

впечатленные моим растрепанным состоянием, в котором я

сижу в своей старой, потрепанной пижаме.

– Мы уходим. Вставай, Фэллоуз.

Я подтягиваю колени к груди, оглядываясь на стоящих там

мужчин.

– На мне даже лифчика нет, я не хочу...

– Я не спрашивал, что ты хочешь сделать. Я говорю тебе

спуститься вниз и сесть в мою машину, Фэллоуз.

Мое сердце подступает к горлу и пытается задушить меня.

– Атлас тоже один из моих Связанных. Почему я не могу

остаться здесь?

Норт не двигается с места, и его рот плотно сжат в

неодобрительную линию. Ну, черт возьми. Атлас смещается

вперед, как будто собирается напасть на них всех, и я

действительно не хочу участвовать в этом. Я не могу позволить, чтобы это произошло, если это активирует мой дар, то для меня

это будет большая игра, поэтому вместо этого я вздыхаю и встаю

с кровати.

Слезы наворачиваются мне на глаза, когда я ухожу, не

взглянув на Атласа. Мне не нужно видеть то, что написано на

его лице, это только подтолкнет меня к чертовой грани. Может

быть, он понял, что от меня слишком много гребаных проблем.

Может быть, он наконец понял, что я ни хрена не гожусь ни для

кого из них.

Блять.

Я думаю о бегстве, но мысль покидает меня так же быстро, как и приходит. Норт найдет меня, куда бы я ни пошла, он

найдет меня.

В лифте холодно, и я скрещиваю руки на груди, когда тактик

смотрит на меня, провожая вниз, как будто я собираюсь с

криком убежать в ночь в своей долбаной пижаме.