Певцы оканчивают Херувимскую песнь троекратным пеньем:
Аллилуйя, возвещающим вечное хожденье Господне. Ход вступает в царские врата. Впереди всех вшедший в олтарь диакон, остановившись по правую сторону дверей, встречает священника словами:
Да помянет Господь Бог Священство твое во Царствии Своем. Священник ответствует ему:
Да помянет Господь Бог священно-диаконство твое во Царствии Своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков! И поставляет Святую Чашу и Хлеб, представляющий Тело Христово, на престол, как бы на гроб. Врата царские затворяются, как бы двери Гроба Господня; занавесь над ними задергивается, как кустодия, поставленная на страже. Иерей снимает с главы диакона святой дискос, как бы он снимал Тело Спасителя со креста, поставляет его на расстланный антиминс как бы на плащаницу, и сопровождает сие действие словами:
Благообразный Иосиф, с древа снем Пречистое Твое Тело, плащаницею чистою обвив и благоуханьми во гробе нове закрыв, положи. И вспоминая вездесущность Того, Кто теперь лежит пред ним во гробе, говорит в себе:
Во гробе Ты был плотски, во аде с душою, как Бог, в раю с разбойником и в то же время на престоле с Отцем и Духом, Христос, все Собой исполняяй, неописанный! И, вспоминая славу, в которую облекся сей гроб, говорит:
Как живоносец, как воистину краснейший рая и как светлейший всякого царского чертога, явился нам Твой гроб, Христе, источник всякого Воскресенья. И снявши покров от дискоса и от Чаши и воздух с плеча диакона, изобразующий теперь уже не пелены, в которые повит был Иисус Младенец, но сударь и гробовые покровы, в которые повито было Его мертвое Тело, обкадив их фимиамом, покрывает он ими снова дискос и Чашу, произнося:
Благообразный Иосиф, сняв со древа Пречистое Твое Тело, плащаницею чистою обвив и благоуханьми во гробе новые закрыв, положи. Потом, взявши от диакона кадильницу, кадит Святые Дары, поклоняясь пред ними три раза, и готовясь к предстоящему жертвоприношению, говорит в себе словами пророка Давида:
Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены иерусалимская: тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожигаемыя, тогда возложат на олтарь Твоей тельцы: ибо, пока Сам Бог не воздвигнет, не оградит душ наших иерусалимскими стенами, от всяких плотских вторжений, мы не в силах вознести Ему ни жертв, ни всесожжений, и не поднимется кверху пламень духовного моленья, разносимый посторонними помышлениями, набегом страстей и вьюгой возмущенья душевного. Молясь об очищеньи своем для предстоящего жертвоприношения, отдавая кадильницу диакону, опустив фелонь и преклонив главу, говорит он ему:
Помяни меня, брат и сослужитель! — Да помянет Господь Бог твое священство во Царствии Своем! — ответствует диакон и в свою очередь, помышляя о недостоинстве своем, преклоняет главу и, держа орарь в руке, говорит ему:
Помолись о мне, владыко святый! Священник ему ответствует:
Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя. — Той же Дух содействует нам вся дни живота нашего. И, полный сознанья своего недостоинства, диакон присовокупляет:
Помяни мя, владыко святый! Священник ему:
Да помянет Тебя Господь Бог во Царствии Своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Диакон, произнесши:
аминь и поцеловав ему руку, исходит боковой северной дверью призвать всех предстоящих к молитвам о перенесенных и постановленных на престол Святых Дарах.
Взошед на амвон, лицем к царским дверям, подняв орарь тремя перстами руки, в подобье поднятого крыла ангела, побудителя к молитве, возносит он цепь молений, уже непохожих на прежние. Начинаясь призванием к моленью о перенесенных на престол Дарах, они скоро переходят в те прошенья, какие только одни верные, живущие во Христе, возносят к Господу.
Дня всего совершенна, свята, мирна и безгрешна у Господа просим, — взывает диакон.
Собранье молящихся, соединяясь с хором поющих, взывает от сердца: Подай, Господи!
Ангела мирна, верна наставника, хранителя душ и телес наших, у Господа просим.
Собранье: Подай, Господи!
Прощенья и оставленья грехов и прегрешений наших у Господа просим.
Собранье: Подай, Господи!
Добрых и полезных душам нашим и мира мирови у Господа просим.
Собранье: Подай, Господи!
Прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати у Господа просим.
Собранье: Подай, Господи!
Христианския кончины живота нашего безболезненной, непостыдной, мирной и доброго ответа на Страшном Судище Христове просим.
Собранье: Подай, Господи!
Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу со всеми святыми помянувше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим.
И в истинном желаньи подобно предать самих себя и друг друга Христу Богу, все восклицают: Тебе, Господи!
Эктения завершается возглашеньем: Щедротами Единородного Сына Твоего, с Ним же благословен ecu, со Пресвятым, Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне, и присно, и во веки веков.
Лик гремит: Аминь.
Олтарь все еще закрыт. Священник все еще не приступает к жертвоприношению: еще много долженствующего предшествовать Тайной Вечери. Из глубины олтаря посылает он приветствие Самого Спасителя:
