Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт - [46]

Джеймс не умеет получать сексуальное удовольствие в присутствии любимой женщины. Не имея возможности удовлетворить и себя, и Стеллу одновременно, он в итоге не приносит удовольствия никому. Хотя с эмоциональной и интеллектуальной точки зрения он вполне способен провести границу между собой и женой: он терпеть не может музыку, которая нравится ей, отказывается носить итальянские костюмы, а однажды даже проголосовал за республиканцев, просто в отместку жене, – но в контексте сексуальных отношений его осознанность исчезает. Он боится, что, если увлечется собственными желаниями и хоть на мгновение забудет Стеллу, она страшно обидится.

Джеймс и не подозревает, что в его типичном эротическом поведении проявляется история отношений с его несчастной матерью. Во время секса со Стеллой он оказывается в ситуации, которую переживал в детстве, когда нужно было принять невозможное решение и выбрать между собственными желаниями и сохранением эмоциональной близости с матерью. Ребенком он постоянно чувствовал вину за то, что слишком эгоистичен, и теперь это подавляет его сексуальность. Возможно, именно поэтому желание Стеллы Джеймс воспринимает как требование, а не как приглашение, как обязанность, а не искушение. Эротизм уступил место чувству долга и придавлен сверху беспокойством и виной – а это все несомненные антиафродизиаки.

Разжигаем желание

Джеймс и Стелла в тупике. Сексуальные проблемы они привычно объясняют отсутствием между ними необходимой химии; оба думают, что это навсегда и ничего уже не поделаешь. Долгие годы Джеймс беспомощно размышляет об одном и том же: «У нашей проблемы должен быть первоисточник. Это чья-то вина, и если не моя, то чья же? Видимо, это вина Стеллы. Она во всем виновата». Анализируя проблему отсутствия у Джеймса сексуального желания, я, однако, нахожу ее причину в детских впечатлениях. Постепенно Джеймс начинает лучше понимать себя и даже сочувствовать себе. Я прошу его взять на себя ответственность за то, что происходит в настоящем. Сообща мы постепенно отделяем самобичевание от чувства ответственности и намечаем план действий. Найденная нами причинно-следственная связь отчасти повышает самооценку Стеллы.

Я помогаю Джеймсу сформировать ощущение отдельности от Стеллы, но так, чтобы это не проявлялось как безразличие. Я прошу его вместо того, чтобы фиксировать внимание исключительно на Стелле, сделать нечто немыслимое: думать только о себе. Я предлагаю вот что: «Во-первых, выйдите из спальни, где слишком много негативных ассоциаций. Никакой постели – там вас ждут те же неудачи, там вы теряете из поля зрения собственные ощущения. Найдите другие подходящие места в доме. Далее: мастурбируйте в присутствии Стеллы, чтобы вы смогли получить удовольствие, когда она рядом. Внимательно понаблюдайте, что будет происходить с чувством вины и напряжением, и не пытайтесь подавить эти эмоции».

Я советую мастурбировать по нескольким причинам. Во-первых, это тот момент, когда Джеймс свободно проявляет свою сексуальность. Во-вторых, он может полностью сфокусироваться на себе и не чувствовать давящей обязанности доставить удовольствие жене. В-третьих, я надеюсь так убедить Джеймса, что его стремление доставить удовольствие себе вовсе не обязательно огорчит или ранит его жену. Она будет видеть его, чем позволит ему раскрыть эротическую индивидуальность без чувства вины. И последнее: мастурбация в присутствии Стеллы поможет Джеймсу успокоиться насчет его способности удовлетворить ее. Сам по себе акт мастурбации – настоящее представление, и оно устраивается для единственного зрителя, для Стеллы. Впервые Джеймс поймет, что Стелле важно, чтобы ему было хорошо. Позволить ей наблюдать его на территории его личного эротизма – дорогой подарок.

Каждый из перечисленных аспектов поспособствует формированию новой реальности для Джеймса, отличной от той, что ассоциируется с матерью. В конце концов, мы не мастурбируем при родителях, но вполне способны на такое в присутствии партнера.

Разумеется, предлагая это Джеймсу, я не забыла и о том, как непросто приходится Стелле. Когда Джеймс касается ее, ожидая, что она позволит продолжить, ей это неприятно. Выясняется, что осторожное поведение Джеймса полностью убивает ее желание. Из-за такой его почтительности ей не по себе; его полная концентрация на результате бесит ее. В одном из разговоров Джеймс сказал, что у Стеллы непростой характер. «Возможно, это так, – ответила я, – но, если бы вы занимались с ней любовью чаще, у вашей жены был бы совершенно иной характер. Дело в том, что разочарование и неудовлетворенность, которые испытывает человек, когда к его телу никто не прикасается, никто его не гладит, не обнимает, не ласкает, могут доводить до белого каления. Получается, что неудовлетворенное возбуждение трансформируется в ярость».

Я говорю Стелле слова, которые не раз уже произносила тем, кто хоть и любим партнером, но не желанен: «Вы знаете, что он вас любит. Вы в этом никогда не сомневались, и именно поэтому вы все еще вместе. Вам невыносимо думать, что он никогда вас не хотел. Вам кажется, что сексуальные и эротические отношения в вашей паре полностью зависят от вас, и так оно и есть. Вы потеряли богатство сексуальных ощущений, отказавшись от него ради эмоциональной безопасности. И это, конечно, жестокая сделка». Слезы побежали по лицу Стеллы: так тает ледник, не спеша. И становится ясно, как тяжело ей было все эти годы испытывать желание и чувствовать себя отверженной. Невозможно не принимать такое близко к сердцу, не трактовать как полное отсутствие сексуального интереса у партнера и не утратить веру в себя.