Разлучница - [22]
— Ну, мне пора, — перебила ее Николь. — До скорой встречи, Жасмин. Я очень рада. Я действительно очень рада. —
Она помахала на прощание рукой и вышла на улицу. Жасмин сделала большой глоток чаю.
— Я не знаю, — задумчиво произнесла Адельтрауд, — была ли я такая же, как Николь, когда выходила замуж. Знаете, Жасмин, она очень требовательна. Для Николь идеальный вариант — это чтобы свадьба была пышнее, чем бракосочетание испанского принца в Мадриде. К сожалению, мы не можем арендовать собор, но так как брак необходимо зарегистрировать, то это нужно сделать по крайней мере в бальном зале одного из курортных зданий в Хайлигендамме. С красным ковром, капеллой и сотней гостей. Жасмин, приготовьтесь к этому.
ГЛАВА 5
Идея возникла спонтанно.
«Вы считаете, что тут что-то нечисто?» — спросил ее тот молодой человек в поезде, указав на распечатанное фото сооружений для ремонта рельсов, которыми занимался Тиллер. Рольф говорил, что сейчас Тиллер занят их производством в Польше.
Разве тут может быть что-то не так?
Жасмин улеглась на кровать в своем номере, наслаждаясь минутами отдыха. В открытое окно с улицы доносились едва уловимые звуки: крики чаек, которые, казалось, предвещали бурю, шорох ветра между деревьями в городском саду, шум велосипедного тормоза, радостный детский визг и озабоченные голоса матерей. Отдав работе несколько лет, она вдруг подумала об отпуске. Гулять по пляжу с мужчиной, держать его за руку, есть суп из угрей. Жить обычной жизнью без зла и лжи.
Неожиданно ей пришла в голову довольно странная идея. Она достала из сумочки свой мобильник и, поддавшись внезапному порыву, набрала номер родителей.
К телефону подошла мать. Было начало восьмого, и Жасмин знала, что она им не помешала: в это время родители сидели на диване, застыв, словно восковые фигуры, и смотрели «Хойте».
— Можешь дать отцу трубку?
— Отцу? — Мать была слишком удивлена, чтоб ответить на вопрос. Жасмин слышала, как она оторвала от уха трубку и тихо сказала: «Твоя дочь».
— Что ей нужно? — послышался голос отца.
— Да я не знаю. Сам спроси, — ответила мать так же тихо.
— Да, — раздался внятный голос отца.
Жасмин уже давно не звонила ему, да и он сам очень редко подходил к телефону.
— Привет, пап, — непринужденно начала Жасмин. — Я звоню вот по какому поводу: наверняка ты знаешь, что я сейчас на Балтийском море. — Господи, зачем она ему об этом говорит? Скорее всего, он ничего не знает. Даже если мать что-то рассказала ему, он уже давно забыл. — Может быть, ты помнишь мою бывшую подругу Николь Тиллер? Ее отец как-то оставлял у тебя свою машину…
— Я знаю.
— И он так и не выкупил ее. Помнишь, что ты однажды сказал мне? Что Тиллеры — обманщики. Такие, как они, живут только в долг. И в один прекрасный день все взлетит на воздух. И тогда придет конец и драгоценностям, и яхтам.
— И что из этого? — пробормотал отец.
— Что ты тогда конкретно имел в виду, папа?
— Да я уже точно и не помню.
— Тиллеры занимаются сейчас сооружениями для ремонта железнодорожных путей. Ты что-то об этом знаешь?
— Нет. — Она слышала, как отец сопел в трубку. — Это все?
Жасмин стиснула зубы.
— Да, папа. Извини за беспокойство. Мне сейчас нужно уходить. И еще раз передавай привет маме. Пока.
Он что-то еще говорил, прежде чем Жасмин отключилась и бросила мобильник на кровать. С чего это вдруг она подумала, что отец проявит интерес к ее делам?
Кроме того, ей уже нужно было начинать переодеваться к ужину в Пеерхагене. Она остановилась на брючном костюме с коротким пиджаком терракотового цвета, который, будучи на несколько тонов темнее, удачно оттенял цвет ее волос. Под костюм она надела светло-голубой боди и сережки-подвески с кристаллами цвета небесной синевы от Сваровски, которые, казалось, сигнализировали, что она свободна и готова закрутить роман. Даже если мужчины и были слепы ко всем изощрениям моды, они все равно безоговорочно реагировали на многообещающую складку между грудями, со свойственной им пошлостью сравнивая ее с ягодицами, а свисающие серьги ассоциировались бы у них с удлиненными мочками первобытных народов Африки.
Когда Жасмин спускалась вниз по лестнице, холл гостиницы «Хус Ахтерн Бум», погрузившийся в дымчатые сумерки, казался пустым и мрачным. Она прошла мимо регистрационного стола и заглянула в полуоткрытую дверь кабинета.
Там никого не было. Экран монитора был погашен. Она вошла и сделала несколько движений мышкой — на экране появилось изображение.
— Я могу вам помочь? — спросил чей-то мрачный голос у нее за спиной.
Улыбаясь, Жасмин обернулась.
— Вообще-то, я хотела спросить, когда вы закрываете гостиницу. Я имею в виду, закрываетесь ли вы на ночь или я должна брать ключ с собой?
— Ночной портье впустит вас.
— Большое спасибо. — Жасмин прошмыгнула мимо женщины в блузке со складками и длинной юбке, попрощалась и вышла на улицу.
В топе из шелкового светло-зеленого крепа и джинсах с пришитыми ракушками Николь была похожа на хиппи-романтика. На запястье у нее красовались часы Louis Vuitton, а на пальце — кольцо от Niessing с бриллиантом.
— Шикарно выглядишь, — сказала Николь, встретив её в дверях. — Пребывание в Берлине пошло тебе на пользу.
Лия Ален Последняя вещь, в которой я сейчас нуждаюсь, это очередной плохой парень. Красавец. С твердыми мышцами. Горячими татуировками. С опасным, похуистическим отношением, делающим его таким неотразимым. Предполагалось, что это будет всего на одну ночь, но, когда отец представляет Криса, как моего нового сводного брата, я понимаю что вляпалась. Его мир бандитских группировок и насилия может уничтожить меня. Мне нужно держаться от него подальше. Тогда почему я считаю это невозможным?Крис БелзерНаркотики, драки, смерть.
Ханна Мэлоун выросла в крайне консервативной и религиозной семье. Ей диктовали, как одеваться и что делать. Будучи безупречным и послушным ребенком, в душе она хотела большего, хотела жить жизнью, которая бы дарила ей радость. Дэниел Шепард слишком много пил, курил и спал с кем попало. Ругался так, будто мат — это его родной язык, и боролся со своими чувствами всякий раз, когда они поражали его. Несмотря на их совершенно разные жизни, эти двое нашли друг друга, разделив ту связь, которую оба старались игнорировать.
Би Футболисты дураки. Кучка нахальных, лживых читеров, которые думают, что они – Божий дар женщинам, точно так же, как мой уважаемый старый папаша. Мне удавалось избегать их всю мою карьеру в колледже, до сих пор. Мне поручили быть физиотерапевтом ресивера Каллума Сэмскевича. За: Будет замечательно добавить это к моему резюме. Против: Я должна видеть его. Каждый. Божий. День. Что было бы прекрасно, … если бы он не был таким чертовски сексуальным … Кэл: Футбол – все, что у меня есть, поэтому, когда тренер обременил меня плохо одетой студенткой PT с крошками на плече, я решил, что это мой окончательный приговор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маски. Мы все их носим. Все играем роли. Некоторые нам нравятся, а некоторые приходится играть для достижения каких либо целей, другие же роли нас заставляют играть. Но, так или иначе, мы все играем. Нет человека, который не играл бы какую-то роль, пусть даже самую маленькую. Маски и роли манят и притягивают. Защищают и причиняют боль. Это все наш осознанный выбор. Приносящий радость и боль. И когда эти два чувства достигают своего апогея, мы стараемся избавиться от надоевшей маски. Постепенно или резко — неважно. Снятая маска все равно оставит отпечаток.
«- Пелагея Сергеевна, это отец вашего ребенка, - улыбнулась Нина Васильевна. - Дмитрий Николаевич, а это мать. - Нет-нет-нет, - заявил Дима, мотая головой. - Эта идиотка не может стать матерью моего ребенка!.. - Этот придурок не может стать отцом моего малыша, - презрительно фыркнула Пелагея, скрестив руки на груди.».