Разлучница - [19]

Алексей надел ей на шею ожерелье, застегнул застежку, и драгоценные камни тяжело легли на нежную грудь.

– Позволь взглянуть, – сказал он.

Взяв Маделин за плечи, он медленно повернул ее к себе.

Ожерелье выглядело невероятно красивым. Большие изумруды и маленькие бриллианты грушевидной формы были соединены между собой платиновой цепочкой.

– Ты должна надеть его, – сказал он.

Маделин прикоснулась к самому нижнему бриллианту, который лег в ложбинку между ее грудей.

– Оно и так уже на мне.

– На выставку в Люксембурге. Это ожерелье лучше всего смотрится на тебе.

Она открыла рот, и, взглянув на упрямую линию ее губ, Алексей понял – сейчас она будет спорить.

– Маделин, не надо ничего говорить о профессиональных ограничениях. Они были прекрасно преодолены прошлой ночью.

Она густо покраснела:

– Да, это случилось. Но больше такого не повторится, поэтому профессиональные ограничения по-прежнему в силе.

Желание поцеловать ее, прикоснуться к ней, поласкать то место, где сверкали крошечные бриллианты, было настолько велико, что Алексей с трудом сдержался. Он заставил себя сделать шаг назад.

Это было просто неудовлетворенное желание, вот и все. Он попробовал Маделин, а теперь захотел попробовать еще. Его реакция была не более чем реакцией мужчины, желающего удовлетворить голод.

Желание… Это слово Алексей не любил. Раньше он уже желал одну женщину и больше не хотел никого желать.

Он мог бы найти себе блондинку. Или рыжеволосую. Разнообразие – всегда хорошо. И он мог вернуться к спокойным и тщательно контролируемым отношениям. К таким отношениям, которые не включали в себя спонтанный секс на рабочем столе.

– И все же я хочу, чтобы ты надела его, – сказал он.

– Ты можешь нанять модель, – возразила Маделин.

– Но на тебе это ожерелье выглядит идеально. Зачем мне платить какой-то худосочной девице, когда ожерелье идет именно тебе?

Голубые глаза, взглянув на него, недовольно прищурились.

– Хочешь сказать, я толстая?

– Нет, я хочу сказать, что профессиональные модели – худосочные. У тебя же есть формы. Ты женщина. – Эти формы идеально лежали в его руках, и он хотел прикоснуться к ним снова…

– Женщины хотят быть худыми, Алексей. Боже мой, а я думала, ты – плейбой! Во всяком случае, ты должен знать об этом.

– Не считаю, что я оскорбил тебя, – сказал он. – Мне нравится твоя фигура.

– Не выходи за рамки профессиональной этики, – произнесла Маделин, но не так строго, как хотела.

– Ты хочешь, чтобы я вышел за них.

Маделин подумала – он вот-вот поцелует ее. Но Алексей не сделал этого. Он только смотрел на нее, и под этим взглядом колени ее подгибались.

Но ведь она сама сказала – больше между ними ничего не будет! По очень разумным причинам. Маделин могла попасть в зависимость от него. Занималась ли она с ним сексом один раз или десять, это не имело значения. Она уже оказалась в его власти. Поэтому не было никакого смысла продлевать эту связь.

В жизни Маделин больше не было места для эмоциональных переживаний и запутанных отношений. Ведь она даже не верила в любовь. Ее брат со своей женой были несказанно счастливы даже после пяти лет совместной жизни. Ну и что? Некоторые люди просто очень подходят друг другу, поэтому у брата в семейной жизни царила полная гармония.

Сама Маделин не испытывала настоящую любовь. Ее родители явно не любили никого, кроме самих себя. И уж точно не свою незапланированную и нежеланную дочь. И Уильям не любил ее. Все его комплименты, все любовные нежные слова были направлены лишь на то, чтобы заманить ее в свою постель. Сделать ее покорной и счастливой настолько, чтобы она не спрашивала его, почему он не остается с ней на ночь и почему никогда не приглашает ее к себе в дом. И почему они должны держать свои отношения в секрете…

Она была такой глупой…

Но никогда больше такой не будет!

– Не могу отрицать – ожерелье мне нравится, – сказала она. – Но я по-прежнему считаю, что это плохая идея. И… и давай вернемся к работе.

– Не могу понять, какое это имеет отношение к ожерелью? Даже если бы вчера у нас с тобой ничего не было, я понимаю – ты та самая женщина, которая должна его носить.

Хорошо, это была работа. Это всего лишь работа, и Маделин могла прекрасно выполнить ее. Маделин медленно кивнула:

– Хорошо. Я надену его.

– Если тебе нужно платье, я куплю его, – сказал он.

– Ты подписываешь чеки на мою зарплату, Алексей, и прекрасно знаешь о том, что я могу сама купить себе платье, если мне будет нужно, – сдержанно ответила она.

– Но ведь это для корпоративного мероприятия. Разве компания не может тебе оплатить расходы?

Маделин прикусила губу:

– Может быть, но в обычных обстоятельствах.

Он приподнял темные брови:

– Я считаю обстоятельства вполне обычными.

– Нет, они необычны! Если ты купишь мне платье, я упаду в собственных глазах.

– Но у меня не было такого намерения.

В желудке у нее возникли спазмы.

Маделин нравились вещи, которые покупал ей Уильям. Она воображала, что они имели особое значение. Это был знак – он думает о ней. Родители никогда ничего не покупали своей дочери, они не беспокоились об этом. Они вообще не заботились о ней, поэтому, может быть…

Она переключила свои мысли. Нельзя жалеть себя! И нельзя принимать подарки от Алексея!