Разгром на востоке - [45]

Но все эти бои были не больше чем предвестниками грядущего шторма. Жуков объединил свои войска. Если бы Померанский фронт не был усилен без задержки, то он встретил бы нападение полностью беспомощным. Подкрепление, однако, могло найтись, если бы Гиммлер сообщил Гитлеру о реальной ситуации. Как ясно Гиммлер видел эту опасность, можно оценить по факту того, что он оставил свой новый штаб, переместился в другой в 160 километрах на запад, пересек реку Одер и расквартировался в хорошо скрытом лагере рядом с Пренцлау, городом в 40 километрах к западу от Штеттина. Защитник Померании, человек героического духа, который требовал от солдат, равно как и гражданского населения, сопротивляться до конца, ушел за речной рубеж командовать оттуда группой армий, левый фланг которой стоял на расстоянии более чем 300 километров, около Фрише-Хаффа.

Не без дрожи перед ожидаемой реакцией Гитлера Гиммлер появился в Берлине с предложениями исправить ситуацию. Но неожиданное волеизъявление Гитлера освободило его от опасений. Фюрер внезапно приказал, чтобы сильные танковые войска были переданы Западной Померании. Они должны были напасть на фланг русских и разгромить его.

Попытки Гудериана получить армию Курляндии потерпели неудачу. Но он не мог оставить идею напасть на длинный, выступающий фронт войск Жукова. Он и Венк разработали план двуствольного нападения и с севера и с юга на советские войска, сконцентрированные на реке Одере между Франкфуртом и Кюстрином. Если бы Гудериан мог нанести удар в этом секторе, наступление Жукова было бы по крайней мере отсрочено.

Но для того чтобы претворить этот план в операцию, Гудериан нуждался во множестве пехотных дивизий, часть из которых была недавно сформирована, часть должны были доставить из Курляндии, и он также нуждался в танковых войсках 6-й танковой армии СС, все еще находящейся на западе.

Гудериан, наконец, выцарапал обещание Гитлера, что 6-я танковая армия СС, за которую он боролся с декабря, будет отдана в его распоряжение. Но на следующий день Гудериан узнал, что Гитлер приказал направить ту же самую армию в Венгрию.

Гудериан протестовал против этого решения со всей страстностью, на которую был способен. Он требовал и просил – без успеха. Гитлер теперь, как и всегда, не хотел оставлять ни метра земли. Он рассеял силы и оставил только остаток для Померании.

Этот остаток состоял из III танкового корпуса СС, танковой дивизии СС «Фрундсберг», 4-й бронетанковой дивизии полиции СС, 8-й танковой дивизии, неиспытанной танковой дивизии «Гольштейн», одной пехотной дивизии и нескольких новых и неиспытанных противотанковых бригад. Части, названные дивизиями, имели к настоящему времени в лучшем случае силу бригад. В некоторых случаях их танки еще не прибыли с заводов. Противотанковые бригады состояли из рот, посаженных на велосипеды и вооруженных базуками.

Этих сил было едва достаточно для одной атаки на русскую позицию. От нападения с юга пришлось отказаться изначально. Гудериан решил атаковать тем не менее только с севера.

Цель операции должна была быть минимизирована, чтобы соответствовать имеющимся силам. Отчаянные усилия Гудериана наконец уменьшили грандиозные представления Гитлера об осуществимом минимуме.

Назначение даты начала операции потребовало другого усилия. Гиммлер убеждал отложить атаку, пока не прибудут полное вооружение и достаточное количество топлива. Гудериан при этом знал, что без элемента неожиданности операция будет безнадежна. Он знал, что Жуков не станет дожидаться, пока немецкие войска приготовятся к наступлению.

В то время как среди беженцев и жителей Померании уже ходили слухи о мощном немецком наступлении, которое разгромит Жукова и отодвинет фронт обратно к Висле, перетягивание каната между двумя штабами продолжалось. Наконец Гудериан решил прекратить обсуждения и послать Венка, своего заместителя, в группу армий «Висла» в качестве начальника штаба, снабдив его специальными полномочиями. Если Венк не мог провести атаку сам, он по крайней мере получал возможность следить за ней.

13 февраля в присутствии Гиммлера и обычной большой группы, посещающей совещания фюрера, Гудериан предложил Гитлеру направить Венка в штаб Гиммлера и сделать ответственным за операцию. Он также предложил, чтобы дата нападения была безвозвратно установлена на 15 февраля.

Гитлер вскочил, гневно дрожа.

– Исключено! – воскликнул он. – Гиммлера достаточно, и это не обсуждается.

Гудериан решил, чтобы не потерять контроль над собой, повторять свое предложение много раз, пока Гитлер не согласится. Беседа длилась в течение двух с половиной часов. Гиммлер стоял в стороне, смущенный и беспомощный.

В моменты, когда Гитлер стоял лицом к лицу с Гудерианом, его кулак сжимался. Но всякий раз, когда он прекращал говорить, Гудериан повторял свое предложение.

После двух с половиной часов Гитлер внезапно сдался. Он повернулся к Гиммлеру и с удивительным умением успокаиваться так же внезапно, как и приходить в ярость, сказал:

– Хорошо, Гиммлер, тогда Венк присоединится к вам сегодня вечером. Наступление начинается 15 февраля. – Затем Гитлер повернулся к Гудериану: – Генерал, Генеральный штаб армии только что выиграл сражение.