Разгром конвоя PQ-17 - [109]

На горизонте появлялись необычные по форме остроконечные горы, конусы пирамиды, колонны из воды, и все это очень причудливо, словно за что-то подвешенное, удерживалось в течение нескольких секунд. Командир корабля сказал мне: „Спутники Кука и то, наверное, не могли похвастаться, что видели такую прелесть“. Все мы понимали, что это явления рефракции. Возможно, мы оказались в таких атмосферных условиях и на таком расстоянии от происходящего, благодаря которым только и можно было увидеть эту поразительную картину. Это была картина для глаз поэта, а не для уставших моряков.

В ней было что-то такое, что подняло на нога всех спавших моряков и что вряд ли смог бы описать даже самый лучший поэт».

После ожесточенных бомбардировок в течение двадцати минут, в результате которых у бортов обоих судов взорвалось по нескольку бомб, атака закончилась. Машины на «Самуэле Чейзе» остановились; все паропроводы и вспомогательные механизмы вышли из строя; компасы выбросило из нактоузов. Немцы заявили, что «Самуэяь Чейз» затонул через несколько часов после атаки. Однако теперь корабли охранения, больше чем когда-либо, были полны решимости лишить немцев возможности заявить об этой последней победе. Подбитое американское судно зорко опекали тральщик и противолодочный траулер. Тральщик взял «Самуэля Чейза» на буксир, в то время как «Оушн Фридом» спешил в Иоканку в сопровождении «Бритомарта» и «Нортерн Джема». В 12.57 на «Оушн Фридом» с воем спикировал одиночный «юнкерс» и захватил судно в такую узкую вилку из двух бомб, что его компасы выбросило за борт; капитана Уильяма Уокера серьезно ранило осколком бомбы в бедро. Однако, как только палубы освободились от нахлынувшей на них в результате взрывов воды, «Оушн Фридом» снова стал на ровный киль, а уцелевшие машины снова потащили его вперед, к уже показавшемуся на горизонте берегу. Теперь можно было обойтись и без компасов.[50]

Немцы заявили, будто бы английское судно настолько серьезно повреждено двумя прямыми попаданиями 500-килограммовых бомб, что его можно считать уничтоженным. Штаб 5-й воздушной армии суммировал: «Таким образом, оставшиеся суда конвоя, пытавшиеся пройти в Иоканку, уничтожены». Однако «Самуэль Чейз» и «Оушн Фридом» не пожелали так легко оказаться в числе жертв немецких самолетов. Вскоре над ними пролетел русский гидросамолет и тотчас же повернул к берегу, по-видимому, чтобы вызвать подкрепление. Командир «Бритомарта» расположил иротиволодочный траулер впереди «ослепшего» судна, чтобы тот показывал ему курс, а сам продолжал нести вокруг них противолодочный дозор.

В 01.30 10 июля изумленный летчик немецкого разведывательного самолета снова обнаружил в ста двадцати милях к востоку от Мурманска два торговых судна, «шедших на небольшом расстоянии друг от друга, каждый в охранении двух эскортных кораблей». Для их уничтожения с аэродрома Банак подняли восемнадцать «гонкерсов». Однако в 15.45, как только бомбардировщики появились в секторе обзора радиолокационной системы противника, немецкие станции радиоперехвата услышали, как английская береговая станция передала в эфир предупреждение о неизбежности воздушной атаки конвоя «Компетент», в десята милях к северу от мыса Святой Нос. А через час те же немецкие станции радиоперехвата услышали, как Мурманск передавал неприятное сообщение: «Истребительное прикрытие конвою „Компетент“ выслано». Когда восемнадцать «юнкерсов» были уже готовы спикировать на суда, находившиеся теперь на расстоянии нескольких миль друг от друга, появилась целая стая русских истребителей Пе-3 и «харрикейнов», быстро отогнавших немцев на запад. Ожесточенно отбомбив на пути эсминец и одиночное каботажное судво, экипажи немецких, бомбардировщиков возвратилась в Байак весьма расстроенными.

Вскоре на горизонте появились два тральщика из 1-й флотилии капитана 1 ранга Кромбн — «Хазард» и «Леда». Командир «Бритомарта» передал им координаты поврежденного «Самуэля Чейза», а сам вместе с «Оушн Фридом» продолжал свой путь в Иоканку.

В Иоканке их ждали восемь эскортных кораблей из группы «Замалека», которые бросили здесь якоря около полудня. Танкера, с которого они могли бы пополнить запасы топлива, в Иоканке не оказалось. Было тепло и влажно. Офицеры и матросы не снимали с себя капковых курток уже в течение четырех дней, с тех пар, как конвой вышел из пролива Маточкин Шар. Прежде чем отправиться в последний путь по Белому морю, в Архангельск, эскортные корабли получили сообщение е том, что два русских эсминца укажут им путь из Иоканки к входу в Белое море. Английские военные корабли снялись с якорей около 12.30, полные благодарности за эту дополнительную защиту русских эсминцев; русские корабли с их одинарными артиллерийскими установками, обращенными в корму, казались англичанам странными. Сразу же по выходе из порта русские эсминцы «показали им путь в Белое море» и повернули на обратный курс к якорной стоянке.

Построившись в одну кильватерную колонну, корабли пошли в «горло» — вход в Белое море. К полуночи на11 июля к кораблям присоединился отряд русских тральщиков, а в небе появились «харрикейны» и штурмовики-бомбардировщики. Впервые за много суток ночь была не такой светлой, как раньше. Шел сильный дождь, льда корабли больше не встречали. Московское радио объявило, что советские летчики сбили в тот день тридцать немецких самолетов.