Разгром «армии мстителей» - [9]

Направление нового удара фронта оставалось прежним — Никопольский плацдарм. Но теперь эта операция должна была осуществляться в теснейшем взаимодействии с войсками 3-го Украинского фронта. Этому благоприятствовало начертание линии фронта. От села Беленькое, расположенного на Днепре между Никополем и Запорожьем, она двумя лучами под острым углом направлялась на северо-запад и юго-запад. По плану Ставки войска фронтов Толбухина и Малиновского наносили ряд ударов по сходящимся направлениям. После разгрома Криворожско-Никопольской группировки наступление должно было развиваться на Раздельную, Одессу.

При столь большом пространственном размахе наступления значительное влияние на общий ход боевых действий могла оказывать рейдовая операция крупной группировки подвижных войск. Поэтому мне казалось, что 4-й гвардейский кавалерийский и 4-й гвардейский механизированный корпуса будут, видимо, объединены в Конно-механизированную группу фронта.

Но вот на рассвете 31 января на Днепре загремела артиллерийская канонада, где-то севернее с тревожным гулом волнами проносились бомбардировщики и истребители. 3-я гвардейская и 5-я ударная армии начали прорыв вражеских укреплений. Во взаимодействии с ними, в общем направлении на Апостолово, двинулась ударная группировка 3-го Украинского фронта. «Может быть мы нацеливаемся на Крым», — подумалось мне.

В это утро снова потянуло холодным моросящим туманом. Надо было побывать в десятой гвардейской дивизии, и я решил поехать на своем на редкость великолепном рыжем англо-дончаке. Ему были не страшны бездорожье и распутица. К тому же такие поездки полезны и тем, что под ритмичный ход коня легче думается. Несмотря на утренний холод, грунт не промерз. Из-под копыт летели комья тугой, липкой грязи. То тут, то там виднелись завязшие на дорогах автомашины. Одна из них, тяжело груженная ящиками с боеприпасами, безнадежно застряла в стороне от дороги. Видно шофер пытался объехать глубокую лужу, но его постигла неудача. Теперь он с остервенением разбрасывал грязь лопатой и во все горло что-то кричал. Я подъехал ближе, оказывается во всем были виноваты Гитлер, какие-то три господа бога и еще небесная мать. Бросив под колеса шинель и ватник, он выжал из мотора все лошадиные силы. Автомобиль дергался, дрожал, но не двигался. Шофер выскочил из кабины и взмолился:

— Слушай, родной, дай бурку! Потом отмою, даже лучше будет. Дай, а?

В его голосе звучало такое отчаяние и мольба, что я невольно смахнул бурку с плеч. Он схватил ее и ловко нырнул под кузов. Я отдал повод, и англо-дончак с места перешел в рысь. «Ну, теперь без нас наступление не обойдется», — подумалось мне.

Чтобы развивать операцию по такому бездорожью, нужно сразу же после прорыва провести для начала хотя бы один широкий маневр группой подвижных соединений, чтобы парализовать тылы, сковать и громить оперативные резервы противника. Лучше других в условиях такой невероятной распутицы и бездорожья это может сделать только Конно-механизированная группа. Мысль эта казалась столь неопровержимой, что мне представилось: пока я езжу, в штабе уже получено боевое распоряжение о проведении рейдовой операции. Предчувствие не подвело меня. Когда вернулся, в штабе находился генерал армии Толбухин.

Он сидел, грузно навалившись на стол. Хотел было доложить так, как это положено, но Толбухин остановил меня.

— Садись, Исса Александрович.

Я сел. Он протянул через стол руку.

— Здравствуй. Это, чтобы мне не вставать. Чертовски устал.

Его большие выразительные глаза говорили о хорошем расположении духа и еще о крайней усталости. Из тех вопросов, которые задал командующий войсками фронта, мне стало понятно, что в ближайшие дни корпус вводиться в бой не будет. Мелькнула догадка: «Очевидно, корпус будет использован для освобождения Крыма».

Федор Иванович тяжело повернулся, удобно облокотился и пристально посмотрел на меня. Я невольно раскрыл записную книжку.

— Сейчас, — сказал он, — армии генералов Лелюшенко и Цветаева прорвали первую позицию обороны, но впереди предстоят тяжелые бои в Днепровских плавнях. Все хорошо, но вот подвоз боеприпасов находится под срывом. Грязь непролазная. Выделите несколько тысяч верховых коней с вьюками для переброски боеприпасов частям Никопольского направления.

Комфронта, сказав это, неожиданно быстро встал, попрощался и вышел. Я проводил его до машины. В течение трех дней несколько тысяч всадников перебросили необходимое количество боеприпасов. Уже был ликвидирован вражеский плацдарм и освобожден город Никополь, войска 3-го Украинского фронта освободили важнейший железнодорожный узел Апостолово. До нас дошли слухи, что Криворожско-Никопольская группировка немцев почти окружена, остался лишь узкий коридор вдоль Днепра и войска генерала Шлемина вот-вот перекроют его…

Всем своим существом я чувствовал, что дальше нас держать в резерве не могут. И, наконец, настал долгожданный день — в корпус прибыл адъютант Маршала Советского Союза Василевского и вручил мне письмо, в котором он… Впрочем, приведу его полностью. Представитель Ставки писал:

«Дорогой тов. Плиев!