Разговор с незнакомкой - [121]

— Да, хлопчики, гарнесеньки мои, неуж дожил… — приговаривал дед, обходя и трогая каждого.

— Ну, дедуля, теперь помогай нам, подсказывай, где лучше переходить Днипро, — обратился к нему лейтенант Найденов.

— Чичас… — оживился дед. — Это — сей момент.

Старик оказался практиком и помог не только советом, но и делом. Отойдя около ста метров от того места, где обосновались разведчики, дед отмерил от куста прибрежного лозняка шагами какие-то одному ему ведомые расстояния и торжественно объявил:

— Ось, туточки!

Через несколько минут разведчики вытащили из воды большую затопленную лодку.

— Ну, дед, ну молодец! От лица службы объявляю тебе благодарность. — Лейтенант расцеловал старика и, достав свою полевую сумку, записал его фамилию. А старик, глядя, как бойцы шпаклюют днище его лодки, моргал слезящимися глазами и все теребил, теребил свою бороду. Потом медленно побрел в сторону деревни.

С правого берега доносились по-прежнему ленивые беспорядочные залпы.

— Воздух! — закричал вдруг, прыгая из кузова немецкого грузовика, старший сержант Романенко.

Низко, почти на бреющем полете шел на них маленький, похожий на стрекозу, самолет.

— Ложись! — приказал лейтенант Найденов.

Разведчики, кто где был, рухнули на песок. Раздались взрывы.

— То ж итальянец, разведчик, зараза-макаронник, — выругался ефрейтор Бойко. — Ну трещит — что наш кукурузник!

— Точно, итальянец, — подтвердил Василий Малин. — Под ногами у него ящик с ручными гранатами, вот он и побрасывает их играючи.

Самолет, развернувшись, пошел на второй круг. Взрывы раздались совсем рядом, возле уже готового плота.

— Ах ты шайтан двурогий! — не выдержал сержант Джавахишвили и выпустил по низко летящему самолету длинную очередь из автомата.

— Отставить! Не достанешь из ППШ все равно, — сплевывая песок, сказал лейтенант.

Самолет, набрав высоту, скрылся за горизонтом.

— Ваня… Ванюшк, ты что? Вставай… — тормошил уткнувшегося в песок разведчика Дурасова старший сержант Романенко.

Дурасов поднялся.

— Оглушил маленько, — сказал он, потряхивая головой. — Навроде как и царапнуло.

По шее Дурасова спускалась тонкая струйка крови. Сержант Малин достал индивидуальный пакет и вдруг вскрикнул:

— Ах, макаронник ты, макаронник, проклятый, две камеры прошпандорил!

Пришлось отвязывать от плота-понтона две пробитые осколками камеры. Оставили три неповрежденных и укрепили их сверху досками и фанерой.

Когда стемнело, переправочные средства были готовы. Разведчики собрались в кучку перекурить. И в это время донесся из-за прибрежных деревьев приближающийся гул двигателей.

— Кто-то догоняет нас, — сказал лейтенант, подымаясь. И добавил, шутя: — Будем посмотреть…

— Ну что, мужики, надо насчет весел сообразить, — спохватился Василий Малин, когда лейтенант с двумя бойцами пошел навстречу подъезжавшим машинам.

Собрали оставшиеся доски, отыскали даже два шеста и сломанное весло.

— Все это муть, — определил Козленко, — лучшая надежда — на шанцевый инструмент, уж поверьте мне — опыт есть… — И он достал из-под плащ-палатки саперную лопатку с аккуратным, отглянцованным ладонями черенком.

Довольно скоро вернулся лейтенант.

— Это истребительный дивизион, — сообщил он. — Павлущенко Дмитрий, командир их, обещал поддержать огнем… Сигнал — красная ракета. Теперь дальше… Малин, — обратился он к сержанту, — надо поделиться на три группы. С тобой на плоту будут переправляться сержант Власов, рядовые Козленко и Бондарь. Со мной в лодке — рядовые Кирсанов, Дурасов и Артищев, мы же прихватим ручной пулемет. А на понтоне пойдут старший сержант Давыдков, сержант Джавахишвили, старший сержант Романенко и ефрейтор Бойко. Вопросы — предложения?

— Все в норме, командир, — подытожил Василий Малин.

— Последуем совету деда Тараса, — продолжал лейтенант. — Сначала идем против течения, а на уровне деревни поворачиваем к тому берегу. В этом районе берег более пологий, болотистый и топкий, огневые точки оборудовать труднее. Начало операции — двадцать четыре ноль-ноль.

Ровно в полночь они оттолкнулись от берега. Лодка пошла по воде хорошо, разведчики сразу набрали темп, хотя и прав оказался Козленко: ни доски, ни шесты не пригодились, гребли в основном саперными лопатками. Справа, несколько отставая, тянулся за лодкой плот.

— Что, братцы, тяжело грести? — чуть притормаживая, негромко спросил с лодки лейтенант.

— Порядок, командир, плывем, — ответил сержант Малин.

Но не успел он проговорить это, как в темноте что-то с силой ударилось в плот. В то же мгновение Козленко и Бондарь оказались в ледяной днепровской воде. У Малина течением вырвало из рук лопатку. Потеряв равновесие и упав на колени, он увидел, как, скрежеща и обдирая бок плота, их обходила тяжелая связка бревен. Козленко и Бондарь, взобравшись на плот, дрожали от холода.

— Р-ракетница, товарищ сержант, утопла, — доложил Козленко.

— Лейтенанту будешь докладывать, — сердито сплюнув в воду, ответил Малин.

Хуже всего пришлось группе Давыденкова на импровизированном передвижном понтоне. Над рекой повисло несколько осветительных ракет, и с лодки увидели, что понтон уносит течением в сторону.

Через полчаса две группы разведчиков причалили к правому берегу Днепра. Вытащили на берег плот и лодку.