Разгневанные почтальоны - [46]

– В таком деле нельзя.

– Ох! – только и произнес Юсеф Гамаль. Оставалось лишь надеяться, что он справится и без обмана. Юсеф очень хотел умереть. Сама мысль о том, что несчастные семьдесят две гурии изнывают без него в раю, была ему невыносима.

Глава 21

Самолет на Бостон вовремя оторвался от земли и вовремя подлетел к аэропорту Логан.

Над Пенсильванией машина стала снижаться, и Римо услышал, что пилот обещает скорую посадку.

– Мы сейчас разобьемся, – сказал Римо мастеру Синанджу.

– С чего ты взял? – спросил Чиун и быстро взглянул на крыло за окном, пытаясь найти признаки разрушения несущих конструкций.

– Самолет не может ни с того ни с сего лететь точно по расписанию. Просто Бог пытается скрасить наши последние часы на земле.

– Тогда почему же Он то и дело посылает к тебе стюардесс?

– Не забывает старика Римо! В свое время я не пропускал ни одной стюардессы.

– Ну да. Только до того, как ты приобщился к солнечному источнику учения Синанджу.

– Как же! Когда я был копом, стюардессы на меня даже не глядели.

– А теперь, когда тебе все равно, от них отбою нет. Разве жизнь можно назвать справедливой?

– Жизнь очень несправедлива, – согласился ученик.

– Ну, тогда мы не разобьемся, – успокоился Чиун.

Над Род-Айлендом из салона первого класса вышла Тамайо Танака. Подчеркнуто игнорируя мастеров Синанджу, она поспешила в туалет.

– Никак не могу поверить, что это та самая Танака с четвертого канала, – заметил Римо.

– А мне не верится, что белая женщина способна так себя унизить.

– С каких, интересно, пор по корейской шкале эволюции белые стали выше японцев?

Мастер Синанджу поднял вверх свой указательный палец с чехольчиком для ногтя.

– С тех пор как я нацепил сие украшение.

Тамайо освободила туалет чуть ли не через полчаса. Она намазала уголки глаз каким-то блестящим веществом, и глаза стали раскосыми, как плоды миндаля. Лицо приобрело цвет слоновой кости, а губы сильно покраснели.

– Тамайо только что превратилась в японку, – заметил Римо.

– Бесстыжая шлюха! Надо же, еще и гордится! – возмутился Чиун.

«Боинг-727» приземлился примерно минут на двадцать раньше положенного.

– Готов спорить, что Смит на все рычаги нажал, лишь бы поскорее нас сюда доставить, – хмыкнул Римо.

В зале ожидания аэропорта никакой Тамайо Танаки не было. Внизу на стоянке такси стояла огромная очередь. Ни слова не говоря, мастер Синанджу обошел ее и сел в первое же подъехавшее такси.

Пожав плечами, ученик последовал за ним.

– Эй! Вы что делаете? – послышался знакомый голос.

И, к ужасу Римо и Чиуна, в такси влезла Тамайо Танака.

– В эту игру не только вы играть умеете, – усмехнулась она.

– Вы все вместе? – через мутную плексигласовую перегородку спросил таксист.

– Да, – ответила Тамайо.

– Нет! – отрезал Чиун.

– Возможно, – сказал Римо, понимая, что главное – выиграть время. – Мы направляемся на главпочтамт.

– Южный почтамт? Там, где ФБР ловит того психа?

– Мне туда же, – воскликнула Тамайо.

Больше таксисту ничего и не надо было, и он тут же рванул с места.

По дороге Тамайо вытащила из сумки сотовый телефон и позвонила в редакцию.

– Через десять минут я буду на Южном вокзале. Что нового?

Римо с Чиуном прислушались.

– Они все еще держат его на крыше Южного вокзала, Тамми, – раздался в трубке чей-то голос.

– Тамми? – переспросил Римо.

– Шшш! – прошипела Тамайо, отворачиваясь к окну. – Он что-нибудь говорит?

– Только то, что недоволен.

– Может, я смогу его разговорить.

– Что ж, в таком случае ты переплюнешь Службу по борьбе с насилием среди почтовых служащих, которую создала ФБР.

– Увидимся в десять, – отозвалась Тамайо и отключилась.

– Службу по борьбе с насилием среди почтовых служащих? – удивился Римо, когда Тамайо сунула сотовый телефон обратно в сумочку.

– Это новая служба.

– Пожалуй, мера своевременная, – кивнул Римо.

– А вы, интересно, откуда?

– Отряд по борьбе с поддельными японцами, – фыркнул Чиун. – Тоже новая служба.

– Нет такого закона, который запрещал бы приводить в действие рецессивные гены.

– А должен бы быть! – сказал Чиун. – Рождественский торт!

– Рождественский торт? – удивился Римо.

– Так называют японскую женщину, которая к определенному возрасту не вышла замуж. Оскорбление очень сильное и полностью относится к этой обманщице.

– Не понимаю, почему вы так сердитесь, – хмыкнула Тамайо. – Прямо родственник моей бабушки по материнской линии!

Чиун так и застыл с раскрытым ртом.

– Римо, меня оскорбили!

– Не нарочно, – попытался успокоить его Римо.

– Останови экипаж и выгрузи эту дерзкую ведьму!

– Некогда.

– Тогда я выйду, – отрезал Чиун и приоткрыл дверцу.

Перегнувшись, ученик вновь ее захлопнул.

– Ради Христа! Мы уже почти приехали.

Они действительно приехали. Из-за набежавшей толпы таксисту пришлось остановиться на Атлантик-авеню – возле высокой стиральной доски из алюминия, где размещалась Федеральная резервная система.

Наступили сумерки. По небу патрулировали полицейские вертолеты. Лучи прожекторов шарили по выложенному песчаником фасаду бостонского Южного вокзала, расположенного на пересечении Атлантик-авеню и Саммер-стрит. Сноп света упал на большие зеленые часы – было ровно восемь двадцать две, – затем переместился на каменного орла, застывшего на гребне крыши.