Разгадка тайны Стоунхенджа - [56]

Гигантский песчаник кренится,

Наклоненный на три дюйма

Ошибками столетий.

Но эти каменные цифры

Держат на прицеле ускользающее Солнце

И строят хитроумную ловушку, чтобы поймать его луч.

Среди откликов на мою статью два представляли для меня особый интерес. Оба были от археологов; один отклик содержал резкую критику, а другой был осторожно благожелательным и, как оказалось, чрезвычайно полезным, так как привлек мое внимание к другим секретам Стоунхенджа.

Мсье Г. Шарьер из Франции обрушился на мой вывод, что солнечно-лунные направления играли важную роль (он исходил из того, что круги Стоунхенджа не имеют осевой симметрии, тогда как я считал иначе), что я «произвольно» считал одни камни более важными, чем другие, и получил склонения Солнца и Луны, «приняв чисто субъективно», что строители Стоунхенджа определяли точки восхода и захода на горизонте по моментам, когда диск Солнца и Луны касался горизонта своей нижней точкой.

Я послал Шарьеру расширенное изложение моих исследований, которое содержится в этой книге, отметив, что, по моему мнению, круги Стоунхенджа, которые я использовал, имели осевую симметрию и были ориентированы большими осями на точку восхода Солнца в день летнего солнцестояния; что, как показывают схемы, все камни и пункты, рассматривавшиеся при отыскании корреляций, были в чем-то необычными или особыми, а положение дисков Солнца и Луны, касательное к горизонту, было именно тем, при котором в 1800 г. до н. э. ошибка восхода Солнца в середине лета над Пяточным камнем была минимальной. А то, что это направление было умышленно выбрано строителями, признают все. Я могу лишь надеяться, что дальнейшая переписка устранит эти разногласия в интерпретации фактов.

Другое, в высшей степени полезное письмо пришло от Р. С. Ньюэлла, английского археолога, который принимал участие в раскопках Стоунхенджа и является автором официального путеводителя по нему. Он писал: «Я полагаю, что когда встречаются две разные науки (если археологию можно назвать наукой), то всегда бывает трудно прийти к соглашению. Астрономы устремляют свой взор в небеса, а археологи — в землю… однако я согласен, что Стоунхендж ориентирован так, что заход Солнца в день зимнего солнцестояния наблюдался в большом центральном трилите, если смотреть из центра или любой другой точки на оси, и так как план Стоунхенджа напоминает захоронение, то он в некотором роде — погребальный храм Солнца, которое уходит в подземный мир в конце года, или жизни… Поскольку Пяточный камень лежит близко к осевой линии, он, несомненно, должен находиться на линии, указывающей точку восхода Солнца в день летнего солнцестояния, и я не сомневаюсь, что наблюдался именно целый оборот Солнца, как в Египте. Это же касается и Луны… М-р Ньюэм отмечает, что линия от точки 94 на лунку камня С на Аллее указывает на точку восхода Солнца в равноденствие, то есть точно на восток. Было ли это так же в 1500–1000 гг. до н. э. или это случайное совпадение?.. [Если же это не совпадение], то человек, установивший эти камни… должен был быть гениальным.

Другое интересное обстоятельство связано с упоминанием греческого автора Диодора о храме в крае кельтов, который имеет «сферическую форму»… Не могло ли «сферический по форме» означать «сферический по назначению», то есть астрономический? Если это так, то где-то в краю кельтов некогда был астрономический храм. Он [Диодор] писал: «Бог [Аполлон, бог Солнца] посещает остров [по-видимому Англию] каждые девятнадцать лет… он играет на кифаре и танцует ночь напролет от весеннего равноденствия до восхода Плеяд». Я вовсе не утверждаю, что это относится к Стоунхенджу. Но могло бы, не правда ли? Могло ли в Стоунхендже каждые 19 лет наблюдаться какое-то примечательное явление, связанное с полной Луной? Если да, то я не знаю, что и сказать».

«М-р Ньюэм» относилось к С. А. Ньюэму, изучавшему астрономическую ориентацию и геометрию Стоунхенджа[23]. Его процитированное выше утверждение о том, что «опорный» камень № 94 и лунка от камня С образуют равноденственное направление, наводило на размышления.

Что касается Диодора Сицилийского, которого называли «историком-универсалом» I века до н. э., то литература о Стоунхендже изобилует ссылками на его описание храма Аполлона в земле гиперборейской. «Счастливые гипербореи» часто фигурировали в классической литературе, обычно как счастливый народ, живший далеко на севере, «за северным ветром», и поклонявшийся богу Солнца, Аполлону. Вероятно, речь шла о реальных жителях северных стран, которых с большой фантазией описывали путешественники и торговцы, в частности торговцы янтарем, нередко добиравшиеся до Балтийского моря; им приписывались многие мифические свойства, возможно, из-за названия их страны. Любой народ, который жил так далеко от Солнца, должен был казаться обитателям Средиземноморья безрассудным или мифическим.

Поэт Аристей помещал их рядом с такими мифическими персонажами, как одноглазые аримаспы и сторожившие золото грифы, но у Геродота они выглядят более земными. Он ссылается на жителей Делоса, которые якобы утверждали, что из своей северной земли гипербореи послали дары, упакованные в пшеничную солому, на остров Аполлона — Делос. Так как северяне однажды уже посылали девушек, которые не возвратились домой, то теперь они были более предусмотрительны и пересылали дары «по цепочке», надеясь, что они будут передаваться из страны в страну и из города в город, пока не достигнут места назначения. Геродот рассказывает, что у жителей Делоса сохранилось еще празднество в честь четырех девушек, которые прибыли из Гипербореи, и заключает словами: «Не стану передавать басни об Абариде, который считается гипербореем и о котором рассказывают, что он носил по всей Земле стрелу и при этом ничего не употреблял в пищу».