Разгадка кода майя: как ученые расшифровали письменность древней цивилизации - [19]

И тут как раз вовремя вспомнить вопрос Стефенса о майяских письменах: «Кто же прочтет их?» По мнению первооткрывателя цивилизации майя, надписи на разрушенных монументах городов, которые он и его друг художник Фредерик Казервуд обнаружили в 1839–1840 годах, просто взывали, чтобы для их дешифровки нашелся новый Шампольон. Но только через двенадцать лет после смерти Стефенса, в 1864 году, в испанской библиотеке была обнаружена своего рода билингва. В 1880 году появилось факсимиле величайшей доколумбовой книги майя, а к концу XIX века очень большой массив надписей на камне стал доступен научному миру благодаря высокоточным фотографиям и прорисовкам. Так что в первые годы ХХ века майянисты несомненно знали о своей цивилизации столько же, сколько Шампольон – о Древнем Египте. И изображений для интерпретации текстов майя тоже было предостаточно.

Тогда почему же дешифровка иероглифов майя заняла так много времени? Почему было так много фальстартов и неправильных поворотов? Почему потенциальные дешифровщики майя не обращали внимания на то, что было сделано в этом направлении в Старом Свете? И кто же на самом деле ответил на призыв Стефенса и наконец прочитал письменность древних майя?

Рис. 12. Карта языковых групп майя.

Глава 2 Владыки леса

Никто не знает точно, какова численность индейцев майя, поскольку современные правительства систематически их недоучитывают, но в юго-восточной Мексике, Гватемале, Белизе и Гондурасе их насчитывается не менее восьми миллионов. Со времени испанского завоевания, или Конкисты, в начале XVI века майя постоянно подвергались физическому и культурному давлению европейского и европеизированного населения этих стран, на что реагировали по-разному – иногда, как «примитивные» лакандоны Чьяпаса (Мексика), бегством в густые леса. Но даже леса отступают перед силами прогресса с головокружительной быстротой, и бульдозеры, современные дороги, скотоводческие ранчо, отели, жилые комплексы и т. д. трансформируют традиционный образ жизни майя такими темпами, что и предсказать нельзя было семьдесят лет назад. На Гватемальском же нагорье произошла еще более серьезная трагедия: коренное население было по сути уничтожено и деморализовано в результате программы систематического истребления, которая осуществлялась в последние десятилетия ХХ века сменявшими друг друга военными режимами.

Создатели одной из самых впечатляющих цивилизаций, какие когда-либо знал мир, майя сегодня оказались в состоянии, снисходительно называемом антропологами «народной культурой», и практически не принимают участия в решении собственной судьбы. Сколько туристов, посещающих прославленные руины Юкатана, знают, что мексиканский закон запрещает преподавание в школах юкатекского майя[34] – языка людей, построивших эти пирамиды? Современный мир сотрясается от притязаний угнетенных народов на место под солнцем, но от миллионов и миллионов коренных жителей стран четвертого мира в Латинской Америке никаких заявлений почти не слышно. Сколько глав государств в этих странах имеют хоть каплю индейской крови? А когда в залах Организации Объединенных Наций звучал язык коренных американцев? Ответы: «нет» и «никогда»[35]. Ни одно имперское завоевание в истории человечества не было столь тотальным, а великие народы столь сильно попраны.

Но так было не всегда.

Когда в Рождество 800 года в соборе Святого Петра Карл Великий был увенчан папой Римским императорской короной, цивилизация майя находилась в зените своего могущества. Более дюжины прекраснейших городов-государств с большим населением, высокими храмовыми пирамидами и изысканными царскими дворцами были разбросаны по покрытым джунглями низменностям полуострова Юкатан. Искусство, наука и прежде всего письменность процветали под царским покровительством. Математики и астрономы майя наблюдали за небесами и следили за движением планет на фоне звездной тропической ночи. Царские писцы – почитатели близнецов богов-обезьян – записывали все эти сведения в книгах из бумаги, изготовленной из коры фикуса, и высекали деяния своих царей, цариц и царевичей на каменных монументах и стенах храмов и дворцов.

Но даже самые могущественные империи имеют свой предел и в конце концов рушатся, ожидая воскрешения под лопатами археологов. Вскоре после 800 года цивилизация древних майя, которая в противовес Темным векам европейской истории переживала шесть веков процветания, стала приходить в упадок. Город за городом становились заброшенными и поглощались наступающими лесами. За кратковременным возрождением культуры низменностей на севере Юкатана последовал финальный катаклизм – на этот раз по вине белых чужеземцев из-за моря.

Сегодня существует около тридцати языков майя. Одни так же тесно связаны друг с другом, как, скажем, голландский с английским, другие столь же далеки друг от друга, как английский – от французского [1]. И как происхождение языков, разбросанных от Европы до Ирана и Индии, уже прослежено до общего праиндоевропейского предка, так для лингвистов существует возможность вернуться в темное прошлое, чтобы найти общего прародителя языков майя. На протомайяском языке говорили около 4000 лет назад, возможно, в горах северо-западной Гватемалы, но никто не уверен, где именно. Со временем диалекты протоязыка разошлись, чтобы стать отдельными языками. Одним из них был предок юкатекского, который до сих пор является родным языком для сотен тысяч людей на полуострове Юкатан. Другая группа включала в себя предков цельталь и цоциль (языки, которые еще можно услышать на рынках и площадях крупных городов майя в высокогорных районах штата Чьяпас на юго-востоке Мексики), а также чоланских языков.