Раздумья на Родине - [76]

Место для нового драмтеатра выбрано также неудачно. Мощный его объем, на фоне которого совсем потерялись очертания великолепной церкви Иоанна Предтечи, выглядит весьма неуместно. Для многих вологжан непонятна и поспешная ликвидация бывшего кинотеатра имени Горького. Этот собор, вероятно по чистой случайности не оказавшийся под охраной, конечно же имел архитектурную ценность, его вполне можно было восстановить. Но его уничтожили. Я уж не говорю о бесконтрольном сносе деревянных зданий. К ним в Вологде относятся особенно недоброжелательно. Под видом бесперспективности и большого так называемого процента износа строители намереваются постепенно уничтожить всю деревянную Вологду.

Конечно, каждому, кто защищает деревянное зодчество, очень трудно рассчитывать на симпатии общественности. Ведь большинство деревянных домов действительно не благоустроены. Они обветшали, так как десятилетиями были предоставлены сами себе. Значит ли это, что деревянный дом вообще не может конкурировать с современным блочным? Нет, не значит. Можно на примерах легко убедиться в том, что при правильной эксплуатации деревянный дом служит очень долго. Разумеется, снести «больной» дом легче, чем его «вылечить». Но, во-первых, деревянные дома зачастую сносятся не из-за обветшалости, а из-за того, что строителям просто понадобилось место. Во-вторых, многие деревянные дома можно не только восстановить, но и благоустроить, сохраняя имеющуюся в городе жилплощадь. Речь, конечно, идет не о тех приземистых развалюхах, которые сносятся десятками. О них никто не жалеет. Речь идет о домах по списку доктора искусствоведения П. А. Тельтевского и о прилегающих к ним кварталах, которые в значительной степени формируют физиономию города. многие здания по этому авторитетному списку уже снесены, другие ожидают своей участи. Если же учесть то обстоятельство, что многоэтажность не гармонирует с двух- и трехэтажной, в том числе и каменной, застройкой старой Вологды, то угроза полной перестройки города окажется реальностью.

* * *

Однажды в Вологде обсуждался Генеральный план застройки города, разработанный институтом «Ленгипрогор». Обсуждался на выездном заседании Комитета по делам строительства. К сожалению, говорили, в основном, авторы проекта и представители Комитета, далеко не всем представителям общественности удалось высказаться. Формально все выступавшие признавали необходимость бережного отношения к сложившейся и имеющей громадное значение архитектуре города. Но практически одобренный на заседании генплан во многом игнорировал постановление Совета Министров РСФСР об особенно ценных в историко-архитектурном смысле городах. Он, то есть генплан, предлагал узаконить снос целых кварталов Вологды, а также строительство многоэтажных зданий, что неминуемо приводит к архитектурной диспропорции. В целях экономии городской площади, насыщенной инженерными сетями, планировщики и строители, конечно, не замедлили снести имеющие архитектурную ценность кварталы и построить многоэтажные здания рядом с двухэтажными, игнорируя элементарные художественные и эстетические требования.

Кроме того, генплан предусматривал в будущем конкурс на так называемую застройку центра. Но что значит эта застройка? Застраивать можно пустыри и отведенные для микрорайонов участки. Термин же «застройка центра» как бы заранее подразумевает то, что центр этот в теперешнем виде никуда не годится, и его нужно застроить заново. И если допустить правомерность «застройки центра», то какой же смысл и в термине «Охранная зона» центра?

Проектировщики «Ленгипрогора», а также авторы памятника, воздвигнутого на площади Возрождения, словно бы задались целью начисто перестроить наш город…

Вологда, как и другие старые русские города, конечно же будет строиться, расти вширь и дополняться новыми микрорайонами и поселками. Этот процесс необходим и естествен. Но одновременно мы должны сохранить для потомков и те бесценные достижения в деревянном и каменном зодчестве, которые оставлены нашими пращурами. Оставлены на нашу совесть и сердечное бережение. 

1975 

ВСПОМНИМ ДЕТСТВО

Учителю не так просто быть понятным и близким. Иные так и доживают до пенсии, не познав величайшей радости педагога: быть понятным и близким. Частенько это происходит из-за профессионального и возрастного снобизма. Учитель побаивается спуститься к детям с высоты своего учительского авторитета. И тогда холодная отчужденность становится для него элементом методики. Другие — наоборот — из боязни выглядеть отсталыми и ретроградами впадают в излишний демократизм. А это влечет за собой еще большую опасность — фамильярность. Отсюда — два, совсем разных стиля. Но стилизация в педагогике, как и в литературе, ни к чему хорошему не приводит… Подлинный педагог не бросается ни в ту, ни в иную крайность, он владеет как бы и тем и этим.

В обучении нынешней молодежи меня больше всего настораживают некие «ножницы», явный разрыв между духовно-нравственным и информационно-познавательным. Критерий образованности мы занизили до опасного предела, игнорируя именно нравственное начало.