Разделенный человек - [17]

В первый год деловой карьеры ничего особенного не происходило. Виктору, как многим выпускникам университета, выброшенным в конторскую жизнь, рутина была неимоверна скучна, и все его интересы сосредоточились в досуге, а не в работе. Он стал типичным молодым провинциалом, вступающим в свет – одним из самых праздных и утонченных. Он бы принят в один из самых влиятельных клубов. Он танцевал. Его окончательно избаловали дочери дельцов, соблазненные его привлекательной внешностью и надменным равнодушием к их чарам. Виктор катал их на спортивных автомобилях и всегда благополучно возвращал домой поздней ночью. Он много играл в теннис и попал в первую десятку игроков в лучшем местном клубе регби.

Несколько раз он, вероятно, оказывался на грани возвращения истинного «я» – его мучило беспокойство, и тогда крупная компания судовладельцев представлялась ему цельным и увлекательным явлением. В такие времена он допоздна задерживался в конторе, читал старую переписку, изучал проекты судов, ломал голову над проблемами конструкций, проверял бухгалтерские книги и отчеты по отдельным рейсам, особенно тем, что оказались убыточными и писались драматическими красными чернилами. Но больше всего в такие периоды полупросветления его волновали условия, в каких приходилось работать командам, докерам и другим наемным рабочим. Он не упускал случая присутствовать при беседе каждого из директоров с капитанами – до или после плавания. Однажды он добился, чтобы его послали наблюдать за погрузкой стоявшего в гавани судна, и через десять дней, когда настрой изменился, проклял себя за дурость, потому что, остыв к деловой практике, тотчас заскучал вдали от привычных развлечений.

Различие между светлыми периодами и обычной его апатией было настолько заметным, что привлекало внимание начальства, и здесь нужно вспомнить об одном случае. Работая в проектном отделе, Виктор изобрел новую конструкцию руля. Специалисты поначалу отмахивались, полагая это причудой светского юноши, но вопреки себе присмотрелись к его идее и наконец, подсчитав и проверив на чертежах, ввели предложенное усовершенствование на всех судах фирмы. Сам же изобретатель к тому времени давно соскользнул в обычное сонливое прозябание. На предварительных стадиях обсуждения он был внимателен и щедро сыпал идеями, а потом словно утратил вдруг и интерес, и способности. Он не мог предложить ничего полезного и с трудом скрывал тот факт, что толком не понимает собственной блестящей идеи. Разница между прежним блеском и сменившей ее тупостью так бросалась в глаза, что люди, не видавшие его в творческий период, склонны были заподозрить молодого Кадоган-Смита в краже чужой идеи. Однако те, кто работал с ним и запомнил прорывы его воображения, такие подозрения отметали. Сам же Виктор забыл о своем изобретении, видя в нем разве что средство приобрести больший вес в глазах начальства.

«Полупробудившийся» Виктор был не только умнее и увлеченнее обычного: он был внимательнее к человеческой личности. Отсюда его интерес к условиям, в каких жили рабочие. Он дошел до того, что сдержанно агитировал за усовершенствование матросских кубриков на кораблях компании. Предложил он и совсем фантастичное по тем временам нововведение, а именно – отдельную каюту для каждого матроса. Критика существующих условий раздражала директоров, гордившихся своей заботой о людях и считавших, что требовать дополнительного повышения комфорта – «чистый идеализм».

– Милый мальчик, – сказал Виктору глава фирмы, – возьмись мы исполнять твои планы, скоро не сможем выплачивать дивиденды. Компания, знаешь ли, не благотворительное учреждение. К тому же ты сам понимаешь, что люди того сорта, что ходят в море палубными матросами или кочегарами, просто не нуждаются в том, чего ты для них добиваешься. Они не сумеют воспользоваться такими удобствами и скоро все перепортят и переломают.

Виктор, увидев, что филантропия подрывает его репутацию в глазах начальства, отказался от нее. Причиной отступления стал не только цинизм. Директора сумели убедить его, что такие замыслы – утопия и пора ему их перерасти.

За первый период карьеры Виктор всего один раз вырвался из полусна к полному пробуждению. Он должен был отслужить некоторое время в каждом отделе большой компании и в том числе был назначен секретарем одного из директоров. Этот пост дал ему представление об общей политике фирмы, в правление которой, если бы все пошло как следует, Виктор должен был со временем войти на правах младшего члена.

Однажды при нем обсуждалась проблема мелкого воровства в доках. Фирма наняла сыщиков для поиска воров, но ничего не добилась. Виктор как раз был в одном из «полупробужденных» периодов. Он, видимо, выказал в беседе признаки интеллекта и добился того, что розыск поручили ему.

Постараюсь передать этот случай как можно ближе к рассказу Виктора, услышанному на обратном пути с прогулки в день свадьбы.

– В полупробужденном состоянии, – говорил он, – я был много восприимчивее обычного к чужим мыслям. Эти способности я так или иначе использовал в пользу фирмы. Не думаю, что в этом была замешана телепатия. Я просто был чувствительнее к реакциям людей. Как будто читал их чувства в лицах, жестах и интонациях.