Разбуди меня - [20]

— Он исчез, — полушутя ответил Крам, помогая своей спутнице преодолеть последние ступеньки и открывая перед ней парадные двери замка.

На улице ещё с обеда сияло солнце, которое быстро высушило утреннюю слякоть, а потому Гермионе не пришлось беспокоиться об обуви. Хотя, пока она собиралась на свидание, в голову лезли причудливые мысли о том, что если бы было грязно, то Виктор, возможно, понёс бы её на руках.

Они были уже у озера, тёмные воды которого искрились и переливались в солнечных лучах, когда Крам вдруг остановился.

— Что случилось, Виктор? — Гермиона почувствовала небывалое волнение.

— Если ты не против, я поздравлю тебя сейчас.

— Конечно, — внезапно хриплым голосом ответила она.

— Дай мне свою руку.

Пока он доставал из нагрудного кармана маленький золотой браслет и аккуратно закреплял его на тонком запястье, сердце Гермионы оглушительно билось о грудную клетку, заставляя её то и дело переводить дыхание, чтобы как-то успокоиться. Прикосновение горячих рук Виктора к её рукам вызвало в Гермионе бурю эмоций, но она приказала себе не терять головы, твердя мысленно одну и ту же фразу, что он — и в данный момент тоже — её преподаватель.

— Как раз подходит к твоим серьгам, — заметил Виктор, нарушая повисшую тишину, во время которой гриффиндорка заворожённо рассматривала витиеватые, аккуратные звенья. — С Днём рождения, Гермиона.

— Виктор, у меня опять нет слов, — прошептала она, поднимая голову, но не успела ещё осознать, что происходит, как его губы накрыли её.

Он целовал её нежно, медленно, изо всех сил сдерживая порывы страсти, сжав руки в кулаки — только бы не касаться её талии... спины... шеи... лица... иначе он совсем потеряет контроль.

Гермиона сначала слабо ответила на поцелуй, но потом вдруг отстранилась.

— Что... что ты делаешь? — спросила она, задыхаясь, в панике оглядываясь вокруг, но, слава Мерлину, никого не заметила.

— Целую девушку, которая мне нравится, — ответил Крам спокойно. — А что не так?

— Виктор, — уже более решительно сказала Гермиона, возобновляя шаг и жестом призывая его идти за собой, — мы не можем так вести себя, пока мы — преподаватель и ученица.

— На выходных можно об этом забыть, — возразил он, глядя на неё с откровенной влюблённостью. — Слушай, я хорошо запомнил твоего боггарта: ты одна посреди поля боя. Но тебе не нужно бояться одиночества или беззащитности, у тебя есть я.

— Нет... то есть... я ещё не решила. Прости.

Гермиона сама не могла понять, почему вдруг так растерялась. Пока они шли к «Трём мётлам», она пару раз украдкой взглянула на Виктора: да, она ему нравится, это читалось во взгляде, в поведении... во всём. Даже в этом дорогом и милом подарке, принять который ей стоило большого труда. Но испытывает ли она к этому мужчине то же самое? Он снова казался ей совсем взрослым, как будто им и сейчас было пятнадцать и восемнадцать — возраст, когда разница ощущалась гораздо сильнее, чем должна ощущаться сейчас, четыре года спустя.

— Ладно, я не буду настаивать, хотя и очень хотел бы, — сказал Виктор, прерывая её мысленную панику. — Но ты сказала: пока мы — преподаватель и ученица. Пока. То есть после этого учебного года ты сможешь быть со мной?

— Я... я немного запуталась, — Гермиона никак не могла подобрать нужные слова. — То есть, конечно, у меня никого нет, и ты мне очень близок, правда... Но пока я не могу дать ответ. Наверное, это всё учёба, — сконфуженно закончила она, пожав плечами.

Виктор осторожно взял её за руку и еле заметно сжал.

— Я буду ждать столько, сколько потребуется. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Гермиона. Когда я увидел тебя на свадьбе Флёр вместе с Рональдом, чуть не свихнулся — один Мерлин знает, как мне хотелось вырвать тебя из его объятий. Если тебе нужно время подумать — пожалуйста. Мы будем общаться как друзья, но знай, что я жду тебя как вторую половинку.

— О... — выдохнула Гермиона, не зная, радоваться ей или продолжать паниковать. — Я так благодарна тебе за всё... Но мне и правда нужно время, чтобы разобраться в себе. Эта война... она выбила меня из колеи.

— Я понимаю, — мягко сказал он и взял её под руку, отныне запрещая себе надеяться на что-то большее, пока она сама его об этом не попросит. — Но всё-таки, что с Рональдом? Вы разве не встречались?

— Очень недолго. Потом поняли, что лучше остаться друзьями.

Крам молчал несколько секунд, обдумывая её слова.

— И ты переживаешь, что со мной случится та же история?

Гермиона ответила без колебаний:

— Нет. Я сама догадываюсь, что если ты не добьёшься меня, то и дружба между нами будет невозможна.

— Правильно догадываешься, — невесело усмехнулся Виктор. — Но пока всё будет как прежде, как было все эти годы. Надеюсь, это не преступление, если мы изредка будем ходить вместе в Хогсмид?

— Нет конечно! — Гермиона тряхнула головой, пытаясь сбросить с себя эту зажатость, и вдруг едва не споткнулась о камень.

Сильные руки Виктора среагировали мгновенно, поддерживая её.

И снова захотелось тепла, поцелуев, объятий...

Нужно подождать. А вдруг ничего не выйдет и я потеряю его навсегда? Он же так дорог мне... Хочу ли я провести с ним всю жизнь? Может быть. По крайней мере, я не говорю однозначное «нет», как в случае с Роном.