Разбойник - [23]
Вместе с Салохмиром покинул тогда Орду его брат Еду-Хан[16], от которого берет начало другой боярский род резанских бояр.
Причины заставлявшие татарских аристократов покидать Орду были те же самые, что заставляли русских князей и бояр отъезжать в Орду — желание обогатиться на военной службе, или внутри-родовые династические разборки. Что бы уцелеть в этой жизни — порою приходилось уезжать к родственникам. Так было на Руси, так было в Орде. После каждого переворота в Орде, хан занявший престол убивал всех своих братьев. Внук Узбека даже казнил сто двадцать родственников, когда занял престол. Татарские беки и мурзы топами бежали на Русь к своим родичам, и просто спасая свои жизни. Родственные связи еще больше укрепляли обоюдную зависимость Руси и монгольских завоевателей. Русские князья, как раньше брали европейских принцесс и половецких княжен в жены, теперь стали жениться на дочерях и сестрах ордынских ханов. Русские дружины, своими мечами, часто укрепляли власть родичей в Орде. Куликовская битва, не что иное, как итог династической разборки в Орде. Узурпатор Мамай, фактически был свергнут коалицией русских и татарских войск. Все выходцы из Орды, тогда приняли активное участие в Куликовской битве против узурпатора Мамая.
Интереса к истории мурза не проявлял, рассказывал о давних событиях с неохотой. Его больше интересовал текущий момент. И еще он интересовался семейным положением своего гостя. Андрей понимал, что это не праздное любопытство, имеет мурза какой-то интерес.
Выпито в тот вечер было не мало. Пили сначала кислое молоко, потом подали им напиток называемый бузой. Готовился он из дуки.[17] Алкоголя в бузе было не лишко, но вполне хватало чтобы захмелеть и, сильно захмелеть. Мочевой пузырь князя настойчиво требовал свежего воздуха, Андрей вытерев сальные руки о халат рабыни, побрел на выход. Следом за ним увязался Маслов.
— Даже не думай, — неожиданно трезвым голосом сказал друг, оправляя малую нужду рядом с Андреем.
Андрей по-быстрому справил дело и уставился на Костю.
Маслов шепотом, не оборачивая головы, сказал:
— Переманивать начнет отъехать — не соглашайся. Беда будет. Этот Роман — не простой воин. Я за тебя поручился двумьстами рублями и отчиной своей. И иные бояре на тебя поруку дали. Согласишься — беда будет.
— Поруку? — опешил Андрей.
— Потом обскажу, — шепнул рязанец, проходя мимо Андрея. Из шатра на морозный воздух выскочил их соглядатай.
Возвращаясь назад, в свой шатер, Андрей наткнулся на окоченевший труп, в котором он признал невольника, давеча избитого резанцем. Бедолагу посадили на кол, вмороженный в большущий кусок льда. Костя, проходя мимо, с ненавистью плюнул на труп. Андрей попытался выспросить у друга, отчего казнили раба, но резанец только отмахнулся. Без вмешательства Кости или Прокопия, уж точно дело не обошлось. Не хочет говорить — ну и не надо. Через полчаса, когда Андрей улегся спать, он уже и думать забыл о судьбе Костиного ключника.
Утром Андрей проснулся ни свет ни заря. Табор вовсю гудел, словно разбуженный улей. Воины седлали коней, собирали шатры, укладывали их в мешки. Из лагеря Сед-Ахмеда примчался знатный татарин (это было видно по его кобыле, броне и очень дорогому меховому налатнику) в сопровождении двух дюжин нукеров и передал приказ хана о выступлении. Андрей наскоро позавтракал жаренной бараниной с большим ломтем ржаного хлеба, запил все это горячим настоем из трав, попутная выслушав новости вчерашнего совещания воевод.
Старшим в походе признали Сед-Ахмеда, у него воинов больше оказалось. Оно и понятно, его Орда зимует в низовьях Дона, но Сеидке этого мало, он хочет подмять под себя Крым, раз уж Хаджи-Гирей убежал в Хаджи-Тархан, к Кичиму. Вчера, они, оказывается, наблюдали лишь передовой ханский отряд. Правым крылом командует какой-то мурза Кичим-хана, левым крылом — Прокопий Елизарович. Андрей очень удивился этому назначению, не ожидал князь, что Прокопий, веселый собутыльник и хороший товарищ, окажется таким родовитым.
Кстати, Хаджи-Гирей тоже здесь, парень не мог пропустить возможности насолить убийце своего отца и дяди. Лет так семь назад, Улу-Муххамед убил своих двоюродных братьев: Гийас-ад-Дина (отца Хаджи-Гирея) и Алибея. Опираясь на военную помощь литовского князя и поддержку родственников Едигея и клана Ширин Улу-Мухаммед отобрал власть над Крымом у Дуалатбирди[18], который предпочел откочевать на Нижнюю Волгу.
Странная, однако, подобралась компания. И сам поход очень странный. Пограбить царские кочевья можно было и самим, не обязательно для этого объединяться с татарами. Тем более, что Кичим и Сеид друг друга терпеть не могли, а еще между ними Хаджи-Гирей затесался. Этот уж точно Сеидке не друг. Как бы резня между ними не началась, вот будет весело-то.
Шатры себе оставим, вместе с невольниками — подвел итог Прокопий, отрывая Андрея от размышлений о внешней политике. На всякий случай, Андрей решил подружиться с молодым Гиреем, насколько он помнил, потомки этого семнадцатилетнего пацана станут править Крымом очень долго. С Сеидом тоже не помешает установить дружественные отношения. И с Кичимом, раз уж он владеет столицей Орды Сараем и Хаджи-Тарханом.
