Разборки в старшей Тосэн! - [73]

— Ками, как же я тебя ненавижу. — тон Миямото сменяется с угрожающего на уставший. — Почему с тобой столько проблем?!

— Вообще-то, это ты просрал переговоры, а не я! — опять этот малолетний обмудок перекладывает с больной головы на здоровую. — К чему были эти понты, мы могли сразу обо всем договориться?

— Ты тупой или прикидываешься?! Договориться с кем? С лидером банды, которого крышуют якудзы? Как ты вообще представлял эту встречу? Думал, мы приготовим друг-другу бенто и обсудим недельный выпуск Сёнен Джампа*? Нэдзуми, алё, мы пришли сюда, чтобы отжать у ублюдка часть бизнеса, а не становится его корешами. — вновь заводится Акихико, но уже без былого огонька. В его повышенным тоне то и дело проскакивают нотки усталости. — Да и вообще, этот урод Ли Джун Со нас в хер не ставил! Думаешь, слова бы его убедили? Такие выскочки, как он, понимают лишь один язык и это не японский. Так, что хорош тут стоять и надрачивать, давай вали за штанами! Тоже мне миротворец, блядь, чё-то я не припомню, чтобы ты возникал, когда мы проламывали черепа якудзам!

*Weekly Shonen Jump (яп. 週刊少年ジャンプ Сю: кан сё: нэн дзямпу), также сокращённо Jump (яп. ジャンプ) — еженедельный японский журнал манги, выпускаемый издательством Shueisha с 1968 года[2]. Целевой аудиторией журнала являются юноши в возрасте 12–18 лет.

— Да понял, я понял. Хорош нудеть. — признаю, в чем-то этот балбес прав. На улицах Токио крепкий кулак ценится куда сильнее длинного языка. Сомневаюсь, что без хорошей драки мы бы выгрызли столь жирный кусок.

Возвращаюсь обратно, к Раттане. Именно у нее есть то, что мне нужно и нет я не планирую раздевать девчонку. После ее сегодняшнего перфоманса у меня нет никакого желания видеть этого терминатора в неглиже. Моей целью становится один из бессознательных братьев, валяющихся, у ног девушки, точнее его штаны. Стягиваю с парня хулиганские хакамы и презентую этот трофей Акихико. Раздраженный Миямото выхватывает подношение из моих рук и скрывается в бамбуковых зарослях. Светить голой задницей перед девушкой он отчего-то не спешит — какой скромняга.

Вскоре, наша «дружная» компания удаляется от места схватки. И если мы с Раттаной покидаем поле боя с высоко поднятой головой, то наш поникший «босс» в одной майке и чужих штанах не по размеру плетется чуть позади. На плече он несет позорный штандарт — боккэн с, висящей на его конце, обсосанной токкофуку.

— Ну, чего нос повесил, все ведь закончилось хорошо! — пытаюсь подбодрить грустного напарника, когда мы выбираемся из злополучного парка, но выходит не особо. — Ну почти…

— Ничего еще не закончилось. Кроме нас троих больше свидетелей не было. А значит, ублюдок в любой момент может нас кинуть. — справедливо возражает Миямото, а вот об этом я как-то не подумал. Когда шоковое состояние сойдет на нет, то Ли Джун Со может отказаться признавать нашу договоренность.

— «Что происходит в Парке Уэно, остается в Парке Уэно». — раздается голос Ли Джун Со. Мы с Акихико вздрагиваем и принимаемся суетливо оглядываться в поисках источник звука. И вскоре его находим — он куда ближе, чем кажется. Большой палец Раттаны щелкает по переключателю пластиковой, прямоугольной коробочки, зажатой в ладони — диктофон! — Я все записала.

— Постой-ка, а нахрена ты вообще взяла с собой диктофон? — подозрительно вопрошает Миямото. Его глаза опасно сужаются, а хват на рукояти деревянного меча становится куда плотнее. Потомок Мусаси готов атаковать, если ответ ему не понравится.

Впрочем, девушка не спешит отвечать. Вместо этого она вжимает другую кнопку и, приглядевшись к устройству, я замечаю, как под прозрачной, пластиковой крышкой происходит вращение — она что перематывает кассету? Спустя пару томительных секунд, моя догадка подтверждается. Раттана вновь нажимает на плэй и диктофон издает трубный рев.

— Это еще что такое?! — в этом вопросе я с Миямото солидарен.

— Это Сиам, он так здоровается. — девушка до сих пор не сняла маску, но по глазам я понимаю, что в этот момент она улыбается.

— Что еще за Сиам? — продолжает наседать неугомонный японец.

— Мой белый слон.

— Ты все еще не ответила на вопрос. — какой же он неугомонный, разве не видит, как ей тяжело? — Нафига тебе диктофон?

— Оставь ее. — осаживаю зарвавшегося пацана. — Там ведь был не только рев слона? Чтобы записать этот разговор, ты стерла кое-что важное для себя, верно?

Одноклассница лишь кивает в ответ и удаляется в неизвестном направлении. В ее взгляде я замечаю затаенную печаль. Не нужно быть великим мудрецом, чтобы понять — ребенок скучает по дому.

Дальше мы с Миямото шагаем вдвоем. Молча. На душе немного тоскливо, Раттана — не единственная кто скучает по родине. Вот только в отличии от нее, мне не суждено увидеть отчий дом. Я не могу просто так взять, сесть на самолет и прилететь в Россию. Даже в местную не могу, ведь ее попросту не существует. А Русланд для меня — лишь пустой звук. Чужая страна, с чужими людьми, ничем не отличающаяся от Японии, в которой я сейчас обитаю.

Когда парк остается далеко позади, позволяю себе избавиться от осточертевшей маски и стянуть наконец капюшон, оставшись в одной бейсболке. Дышать становится легче, но возникает другая проблема. В какой-то момент я понимаю, что Акихико давно должен был свернуть в другую сторону, но почему-то упорно продолжает тащиться вслед за мной. Какого черта он не идет домой?