Разбивая розовые очки - [14]

Шрифт
Интервал

над голодом
в них вкус победы
над разумом
тоской и скукой
шоколадной
размазанной
по паркам и бульварам
фантики деревьев
время остановлено
в каждой жизни есть место осени
во вкусах
недостаточно конфетного
как в шуршании
блестящей амальгамы
усердно пальцы комкают
белье для шоколада
объедки света тусклы
вечером никто не сможет объяснить
причины грусти
фас!

Аксель

я до конца жму на педаль газа
в салоне машины и на кухне
это равноценно самоубийству
никто не верит
так же как и в конец света
в летальный исход
потому что никто не видел собственной смерти
и не увидит
по сути пока ты живешь ты бессмертен
я лечу ей навстречу
и если с ней свИжусь
обгоню время
одна рука лежит на руле
другая от страха спряталась между ног любимой
и там уже что-то нашла
и лижет
инстинкты порождают инстинкты
как любимые любимых
за окном остаются неудачники
их скорость ниже
необходимой
для столкновения со счастьем

Клубничный нож в сердце

клубничный нож в сердце
печали контактные линзы
вялая роза лакает воду из банки
смерть смотрит на звезды
смерть любви
которой так хорошо заниматься
крошечные слова
треплят губы
на кресле царицей
бесчувственно кошка:
нельзя же так долго
ну нельзя же так
убиваться убиваться
и не убиться
улица не скорая помощь
бесячий воздух скуп на кислород
невкусные
буду кусать свои пальцы
пока не подавлюсь их костями
город как огород
в кратере луны совсем сухо
старинный телефон с диском
я выкручиваю случайный номер
алло
разрешите закапывать
бывшую любовь
она меня разлагает
и пришлите завтра другую

Человекопад

наступали дома
выпал чел
все вокруг побелело лицом
стало как-то не по себе
все внутри съежилось сморщилось
подходить не хотелось
подбежала собака облаяла
лизнула его
он встряхнулся
поправил голову и берцовую:
«скользко».
пса погладил поднялся
сунул в зубы ржавые сигарету
посмотрел на глаза
мои удивленные
«огонька не найдется?»
я достал зажигалку:
– что не приняли?
«санитарный день», – прикурил
потом стал отряхивать джинсы и рубашку
видимо, в ней и родился
«с пятого этажа принимают по вторникам»
протянул мне руку:
«Снег»
я ответил своей
он ушел обратно в подъезд
заскрипев белой тропой
«какое странное имя»
я посмотрел наверх:
«кому-то в один конец
ему достался билет туда и обратно»

Девушка в вечернем платье

цитат не надо, жизнь короче
короче, что ты от меня хотел?
какая ночь сегодня
ночью я дороже
яростней развратней ближе
ночью я люблю, не то что днем…
ты думаешь
ты снова о своем, о мизерном
цитату ищешь снова
снова что-то подозреваешь вычисляешь гибнешь
«ночь
я все еще хотела быть тобой
сильнее прочих
что так хотели бы меня в ночи»

Времена великой депрессии

времена великой депрессии
скучно везде
вышли замуж подруги
может быть не за тех
отделились и начали делиться сами
друзья нашли своих женщин
одноклеточность стадность
или мне это только кажется
скучно везде
даже в любимом городе
за каждым домом
в парке она за каждым деревом
там где раньше была фантазия
теперь поджидает скука
там где за каждой женщиной была задница
теперь все предсказуемо
бездорожье случайность развратица
скучным голосом позвонил приятель
поделился своею скукой
дошедшей до края:
«скучно даже в постели с любимой
оттого что уже все умеет
и нечем там больше заняться
разве что сексом
но и он тоже не панацея»
я ответил:
«сложно перетрахать безумие»
не то что в постели
скучно даже в глубине Интернета
я играю на клавишах
«бис»
музыку которую мне заказали
скучно с самим собой
и это пугает

Ты сможешь простить меня?

– ты сможешь простить меня?
– за что?
– за завтра
завтра буду изменять тебе
обманывать и увечить
– ты хорошо подумала?
– нет
если я буду думать
изменять будет нечего

Кроссворд

когда ты меня разлюбишь
откину розовое одеяло влюбленности
на бересте спины вырежу
«здесь был Ринат»
короткая фраза
ни сожаления в ней, ни пошлости
оставлю всем
нижеподписавшимся капельку яда

Терапевт

отдыхая в пансионате
как-то в коридоре
я столкнулась с приятным мужчиной
от него несло симпатичностью
пахло
он извинился
представился
оказалось терапевт мануальный
«мануальный?
это как?»
спросила его
мужчина провел рукой по моей спине
«это руками
заходите ко мне
когда будет время
мой кабинет на втором этаже…»
зашла на следующий день
доктор мне улыбнулся
«вот нашла свободное время»
соврала я ему о своем пансионном безделии
«раздевайтесь»
я сняла кофточку
бадлон
расстегнула бюстгальтер
стоя спиной
когда голос его меня вдруг прервал
«Боже…
достаточно
вы хотите снять все и сразу?»
иногда женщины готовы раздеться
по одной команде
перед незнакомым мужчиной
может им надоело
что знакомые делают это
без спроса
все время сами

Пора включать весну

«пора включать весну
пора включать
темно уныло скучно в душах
где рубильник?»
так он думал
шаря по стене холодной космоса
всесильной божеской рукой
как я войдя в безлюдный дом
ищу ладонью слепо
несколько мгновений
свет уют тепло
а может быть всю жизнь

Взасос не целуют мертвых

в этой жизни терять мне нечего
и я не теряюсь
скорее она меня
как только ей будет со мной неудобно
уродливо скучно противно
за это я ненавижу будущее
но здесь в настоящем
жизнь чешет мне яйца в оргазмах весны
распускает бутонами слюни
в общем устроился я не плохо
расплескиваю поцелуи всем
налево налево налево
в одном оставаясь правым:
любить надо пока живой
взасос не целуют мертвых

Адюльтер

связи с замужними женщинами

Еще от автора Ринат Рифович Валиуллин
Где валяются поцелуи

Если вы никогда не были в стране, где валяются поцелуи, то можно получить визу или даже вид на жительство, просто скинув маски, как это сделали герои одной венецианской истории.


Состояние – Питер

В Питер стекались те, у кого с удачей была напряженка. Им казалось, что приехать сюда стоило только ради того, чтобы тебе фартило всю оставшуюся жизнь. Они еще не знали, что совсем скоро Питер проникнет в их дом, в их постель, он будет все время рядом; куда бы они ни уезжали от этого города, он будет сидеть у них под кожей, как у героев этой истории, где отношения на завтрак, обед и ужин не только со вкусом белых ночей, но и с привкусом серых будней.


Кофе на утреннем небе

Хорошо быть семейным: ты крутишь фарш, она лепит пельмени. Идиллия. Совсем другое дело одиноким: она крутит хвостом, ты лепишь горбатого, а пельмени ждут вас в ближайшем ночном магазине, если дело до них дойдет. Стоило только отвлечься, как кто-то обнес твой дом, похитил не только счастье, не только своего человека, но даже твои дела, оставив тебе только вид из окна. И чем чаще ты смотришь в него, тем чаще приходит одиночество и похищает все мысли.


Привязанность

«Привязанность» – я вязал этот роман несколько лет (часть книги даже выходила в свет отдельным изданием), то откладывая текст, считая его законченным, то возвращаясь к нему вновь, будто что-то забыл. Сказать. Важное. Слишком глубока тема, слишком знакома каждому из нас, слишком близка, слишком болезненна. Речь не только о привязанности одного человека к другому, к тем, кто нас любит, но еще сильнее – к тем, кто недолюбливает, к деньгам, к вещам, к гаджетам, к месту, к Родине, к привычкам, к дому, к друзьям нашим меньшим, к обществу, к болезням, к работе, к обстоятельствам, к личному, безличному и наличному.


Кулинарная книга

В этой «Кулинарной книге» вы не найдете способов приготовления любимых блюд. Только рецепты отношений между мужчиной и женщиной. Насыщенные солью любви, сладостью плоти и специями души, они придают неповторимый вкус этим блюдам. Приятно удивляет их подача и сервировка. Роман придется по душе всем, кто любит вкусно почитать.


Легкомыслие

Легко ли сыграть роль любовницы на театральной сцене, если репетировать ее придется в личной жизни? И стоит ли так драматизировать, когда на кону мечта, а спектакль на каких-то пару актов? Новый роман Рината Валиуллина – своеобразная матрешка, где одна история скрывается в другой, одна тема порождает множество, задевает за живое многих – роковых или легкомысленных, многообещающих или пустых. Смешивая настолько разные ингредиенты в одном блюде: природу любви и муки творчества, испанскую корриду и закулисную возню, грусть психоанализа и радость любопытства, – автор лукаво подает его под названием «Легкомыслие».