Разбитый - [19]
Я не помнил, чтобы когда-либо раньше чувствовал такое с другим человеком, не считая, может быть, с матерью, время от времени. И, может быть, я не имел права на это здесь, в обычный день, когда не умирал. Может быть, это было одноразово, из-за необычных обстоятельств. Я не имел права брать от него так много. Мы совсем друг друга не знали.
Например, он понятия не имел, какой я трус.
— Лэндон? — Мэдисон подошла ближе. Она взяла Лэндона под руку, и момент стал обычным.
— Эй, эм, Мэдисон, ты знаешь Брайана? Кажется, ты говорила, что вы вместе ходите на какой-то урок?
— Да, — произнёс я огрубевшим голосом. — На композицию, верно?
— Да. Привет, Брайан, — под её глазами появилось два красных пятнышка, будто она смутилась. — Лэндон рассказал мне, что произошло. Я очень рада, что ты в порядке, — её голос был пропитан искренностью. И жалостью.
— Спасибо, — сказал я. — Я тоже рад, что ты в порядке.
Воцарилась неловкая тишина, пока Мэдисон переводила взгляд между мной и Лэндоном.
Лэндон закусил нижнюю губу и снова нахмурился.
— Эй. Эм. Мы пойдём поедим сэндвичей из магазина, в нескольких кварталах отсюда, а потом вернёмся на службу в память о Чендал, в три часа. Можешь присоединиться к нам.
Моё сердце начало биться с молниеносной скоростью. Но я не хотел тусоваться с кучей друзей Лэндона, с людьми, которых не знал. Кроме того, я начинал валиться с ног. Чего я действительно хотел в этот момент, так это обезболивающего. Целую таблетку. Может, даже две.
— Мне не стоит. Я даже не должен был вставать с кровати и идти сюда, но здесь Джейк, так что…
— Да, точно, — Лэндон кивнул с серьёзным выражением лица. — Тебе помочь добраться до машины? Или подвезти? Или…
Я огляделся вокруг и увидел, как мои мама и папа идут ко мне через толпу.
— Нет. Здесь мои родители.
— Отлично.
Лэндон мягко потянул руку, и я опустил взгляд. Я снова держался за его запястье. Боже. Когда это произошло? На мгновение я почувствовал резкий запах, повисший в столовой после выстрелов, и запах соснового моющего средства, смешавшийся с запахом крови. Я моргнул и отпустил его руку, делая шаг назад.
Лэндон смотрел на меня обеспокоенно.
— Ладно. Ну, дай мне знать, как пройдёт служба Чендал, — сказал я, пытаясь этим прикрыться. И, боже, это было паршиво. Будто у похорон был широкий ряд возможных исходов. «Носильщики гроба просто жгли! Мы шикарно провели время!»
— Да, конечно, — сказал Лэндон. — Хочешь, я…
— Можешь мне написать.
— Да, да. Давай так и сделаем, — согласился Лэндон, уверенно кивая. Он достал свой мобильник.
Я почувствовал, как горит моё лицо, но проговорил свой номер, и Лэндон его записал. Через мгновение мой телефон запищал в кармане.
— Отлично, — сказал Лэндон. — Это я. Так что, эм, я напишу тебе позже.
— Да, хорошо.
— Идёт. Отдыхай, — крохотная улыбка, и он ушёл.
Я отказался от маминого предложения помочь мне сесть в машину, но застонал, как только оказался в салоне.
— Можно мне обезболивающего?
— Конечно, сладкий. Но ты должен принимать его во время еды, так что как только мы приедем домой, я сварю тебе суп. И нужно проверить твою повязку, чтобы приложить к животу льда. Боже, это было так ужасно. Бедные, бедные Джени и Пол.
— Мы не поедем на кладбище, — твёрдо сказал мой папа. — С тебя хватит, как и с твоей матери.
Наконец, с одним из заявлений своего отца я был согласен на сто процентов.
Глава 7
Лэндон
После похорон Чендал меня пригласили поехать домой к Сэмюэлу, с компанией детей из школы. Его мама собиралась приготовить для всех ужин. Но я был истощён. На этой неделе я побывал на десяти похоронах, и мне нужно было немного побыть одному. Может, чтобы было время подумать и о Брайане.
Мои мама и папа тоже были на похоронах Чендал. Моя мама знала её маму, они вместе участвовали в школьном проекте, когда мы с Чендал были в восьмом классе. Родители вернулись домой раньше меня, и когда я пришёл, они сидели на диване, папа обнимал маму одной рукой. Они оба выглядели так, будто плакали.
Мама подошла и обняла меня, затем подошёл папа, и мы на долгое время превратились в это объятие-сэндвич с начинкой из Лэндона.
— Я просто очень злюсь, — выдавила мама.
Я кивнул.
— Я тоже.
Мама отстранилась и посмотрела на меня. Она была будто взрослой версией меня, в миниатюрной упаковке и в женском обличии — волнистые каштановые волосы и серьёзное лицо с большими карими глазами над широкими скулами. И ещё она на все свои пятьдесят килограмм пропиталась слезами.
Слёзы она вытирала нетерпеливо.
— Ты ведь знаешь, что мы тебя любим, да? И мы очень тобой гордимся. У меня разбивается сердце за всех этих родителей. Не знаю, что бы мы делали, если бы потеряли тебя.
— Я знаю, — у меня были потрясающие родители. Они всегда поддерживали меня, не смотря ни на что. И так как я был единственным ребёнком, у них не было лишних наследников.
Мой папа был высоким и всё ещё тощим, в свои сорок с хвостиком лет. У него было узкое лицо, по сравнению с моим и маминым, культурный вид и волосы с проседью. У него был мягкий голос и мягкие руки. Он был тихим парнем, и это мне в нём нравилось. Он сжал мою руку.
