Разбитое зеркало - [42]

Он знал, что, доведись ему оказаться когда-нибудь в отчаянной ситуации, Фелисия с радостью раскроет ему свои объятия. Но это было не для Романа. Ему было необходимо, чтобы в нем нуждались.

Но в отношениях, державшихся на чисто физическом влечении, было и свое преимущество. Они не оставляют шрамов на сердце.

О потребностях Фелис позаботились, но, к сожалению, не о нем. Возможно, для успокоения души Фелис и не была ему нужна, но его тело по-прежнему предъявляло свои требования.

Не помогло и то, что на протяжении всех ее длинных каникул Портия была рядом. Бывали случаи… она наклонялась над столом в своих хорошо сидящих шортах или тянулась за чем-нибудь и ткань натягивалась на ее груди. Вновь и вновь Роман почти… Но потом он заглядывал ей в глаза и видел глаза Оливии.

Если бы кто-нибудь увидел этих двух сестер стоящими рядом, то обнаружил бы не более чем легкое сходство. Портия была то ли ниже ростом, то ли обычно носила туфли не на столь высоких каблуках, одним словом, Роман не был уверен, в чем тут дело. Волосы сестер тоже различались. Насколько Роман знал, Оливия свои красила, но все же они выглядели по-другому. У Портии они были светлее — чудесные волосы орехового цвета с рыжеватым отливом — вовсе не такие, как у Оливии. Обе девушки-женщины были стройными и гибкими, но Портия обладала не столь тонкой, как у ее сестры, талией. Этим, возможно, Оливия была обязана своим занятиям, а может быть, оптическому эффекту, вызываемому ее пышным бюстом.

Грудь Оливии. Роман видел ее не часто, но все же — несколько раз. И теперь, закрывая глаза, он видел именно ее. Про эту грудь ему снились сны. Сны, в которых ее груди вспыхивали гипнотизирующим водоворотом золотой пыли, которую он мучительно счищал пальцами.

Затем он приходил в себя. Нельзя же любить женщину только за ее грудь, но и ненавидеть ее за это нельзя.

Лицо Оливии, ее грудь, ее ноги, ее… Но ведь он все это изуродовал, не так ли? Порезал лицо, рассек грудь, до кости разрубил ногу? Но и об этом ему снились сны.

Теперь Портии не было. Она появлялась только иногда — на уик-энды. Портии с ее дразнящим телом, столь похожим на тело Оливии, и с ее глазами… слишком похожими на глаза Оливии, рядом не было. Отголоски внутреннего мира Оливии проглядывали через глаза Портии, обвиняя и ненавидя его.

Портии не было, но соблазн остался. С одиннадцати утра и до двух-трех часов ночи следующего дня Романа окружали девушки. Портия хорошо подобрала их. Блондинки, брюнетки или рыжие — пышущие здоровьем, привлекательные молодые самки. Полные жизни и самодовольства, они блистали перед ним своими способностями будущих актрис. Они были до боли молоды и невинны.

Некоторые из них оскорбились бы, узнав, что он думает о них как о невинных. Кое-кто из них совершенно откровенно флиртовал с ним, особенно после того, как Портия возвратилась в колледж. «Вампирши» и «новички» были представлены в равной пропорции. Они играли роль Клеопатры или изображали Мата Хари. Среди них была даже Мае Уэст с пышным бюстом. Глупые дети.

У них еще не было достаточно времени, чтобы узнать, что представляет собой похоть. Они догадывались о наслаждениях и пребывали в блаженном неведении относительно страданий. Их тела могли быть соблазнительными, стройными и гибкими или пьянящими своей томностью. Однако Роман уже миновал ту стадию, когда юная красота могла задеть достаточно сильно. Ведь вы делите любовь не только с телом, не так ли? Конечно же, нет, если только вы — настоящий мужчина.

Разум важен в неменьшей степени. Роман знал это, но его тело иногда забывало.

С уходом Портии его загруженность на работе возросла почти вдвое. С этим он справлялся. Но в конце концов он выдохнется, живя в четырех стенах «Стейка сейчас». В это утро ему надо было встретиться еще с четырьмя претендентами на место помощника. Вместо этого он мог прилечь отдохнуть, но…

Триш Амброуз была номером три.

Ее послужной список выглядел хорошо. Она обладала большим опытом работы в ресторанах различных стилей. В основном она работала старшей официанткой. Это была удача. Особенно, если она не стремится проводить рабочий день, демонстрируя свои наряды. Если она имеет подход и обладает навыками метрдотеля, то окажется идеальным кандидатом.

Триш появилась в очень чистых, сидящих в обтяжку джинсах и клетчатой рубашке. Это был хороший знак — она позаботилась о том, чтобы подходить под стиль «Стейка сейчас».

Роман сделал все возможное, чтобы разговорить ее, дать ей говорить. Он хотел понять, что она собой представляет и как она говорит, ведь о человеке по его речи можно многое сказать.

Слушать ее не составляло труда. У нее был один из тех хриплых голосов — низких, но четких, — который обволакивал Романа, как теплое какао, убаюкивая и давая простор фантазии. Рыжие волосы Триш были скорее всего крашеными, но это не имело значения. Ее теплые, шоколадного цвета глаза не таили в себе той темной, горячей страсти, которую излучают некоторые глаза такого цвета.

Глаза Оливии.

Роман вернул себя к действительности. Она обладала хорошей фигурой. Ее бюст был не столь высок и горд, как у некоторых женщин, но более чем пышен — из тех, когда каждая из грудей требует внимания обеих рук. Посетителям-мужчинам это понравится. Но он, конечно же, не стал оценивать ее на свой вкус. Как отметил Роман, ниже груди, свободно двигавшейся при каждом жесте рукой или пожатии плечами, она была почти худой.