Разбег - [11]
Это-то зачем? — недоумевал Осип. Зачем это — при мне обсуждать, что со мною делать: околоточным отдать на расправу или еще чего? Запугать хотят? Но тотчас сообразил: все же главное тут — не страху на него нагнать (хотя и не без того, вероятно); главное, пожалуй, — довести до его сведения, что им известно о его причастности к делам «Искры», и тем склонить его к признанию.
— Итак, любезнейший, — теперь уже к Осипу обратился полковник, — каково ваше подлинное имя? Оно нам, разумеется, известно, но хотелось бы услышать из ваших уст. Поверьте, так будет лучше…
Ну уж нет. Осип не из тех простаков, которые r надежде на снисхождение спешат открыться. Не зря он в свое время штудировал изданную за границей брошюрку «Как держать себя на допросах»: отрицать, по возможности все и вся отрицать!
— Вы меня путаете с кем-то, — сказал Осип. Полковник собирался что-то возразить, но не успел: раздался резкий телефонный звонок. Полковник снял трубку с аппарата.
— Да, Владимир Францевич, — заворковал он бархатно. — Вы, как всегда, отменно осведомлены…
Владимир Францевич — это, вне всякого сомнения, ротмистр Модль из губернского жандармского управления, еще один заглазный знакомец Осипа.
— Помилуйте, — продолжал меж тем говорить в трубку полковник, — какие могут быть счеты, на одном суку сидим… Вот именно — вам и карты в руки… Напрасно обеспокоились: я уже распорядился отправить к вам…
Положил трубку и, многозначительно посмотрев на ротмистра, вызвал стоявшего за дверью жандарма:
— Федотов, доставь-ка сего господина в губернское управление, к ротмистру Модлю. — Пошутил: — Смотри не упусти!
В ответ на это и жандарм позволил себе осклабиться:
— Никак нет, ваше высокоблагородие! Все в аккурате будет!
Ротмистр Модль подошел к окну, принялся, сам того не замечая, барабанить пальцами по стеклу. Внизу, под окнами, бурлила Большая Погулянка, улица праздная, с ювелирными и иными дорогими магазинами; но и разглядыванье этого неубывающего людского муравейника, обыкновенно рассеивавшее Модля в дурную минуту, не унимало сегодняшней его досады. Положительно, все вокруг точно сговорились действовать наперекор ему! И не в том беда, что ему наперекор, во вред делу — вот что худо!
Этот скоропалительный арест Щуплого — что проку в нем? Пустое дело, совсем пустое… Как и прежде, Модль держался той точки зрения, что «изъятие» Щуплого не принесет пользы, пока не выявлены хоть некоторые из его подпольных связей. И что обиднее всего: еще вчера, да, не далее как вчера утром, он, Модль, — в который уж раз! — сумел убедить генерала Черкасова в правильности своей линии в этом деле (как на грех, старый ворчун, будто других забот у него нет, что ни день, все настойчивее напоминал о затянувшейся, по его мнению, «ликвидации» Щуплого). Это было утром, а после обеда пришла шифровка из департамента полиции, за подписью начальника особого отдела Ратаева, шифровка, предписывающая незамедлительно арестовать Осипа Таршиса (тождество этого субъекта со Щуплым, как нарекли его виленские филеры, не вызывало сомнений), и вот получалось, что прав Черкасов, а не он, Модль. Видит бог, такой затрещины Модль не заслужил, никак не заслужил.
С департаментом полиции, однако ж, не поспоришь; приказ есть приказ: надо исполнять… Следует, правда, отдать должное Черкасову — мог попенять ротмистру, позлорадствовать, но нет, повел себя по-мужски, без мерочных попреков; напротив того, даже и великодушие выказал: «А и хорошо, Владимир Францевич, право слово, хорошо. Какой-никакой, а все ж конец. Малость и жаль, конечно: помешал, крепко помешал нам Ратаев развязать этот узелок…»
А Модля, помимо интересов дела, которое Ратаев и впрямь губил своим вмешательством, другое еще точило: опереди он хоть на денек Ратаева, арестуй Щуплого раньше злополучной департаментской шифровки — глядишь, без промедления в фавор попал бы. Ну да ладно, утешал он себя, риск оттого и риск, что втемную игра идет.
О, дорого дал бы Модль, чтоб узнать, из какого источника черпают в департаменте полиции все эти сведения: прямо-таки поразительная осведомленность! Не зря свой хлеб едят, право, не зря. Знают то даже, чего он, Модль, сидючи здесь, в Вильне, не знает. То, к примеру, что Осип Таршис известен в заграничных партийных кругах под кличкой «Виленец». Или то, что на руках у него, скорей всего, паспорт на имя Моисея Хигрина. Даже и адресок, по коему проживает Виленец, известен им… Адрес, положим, старый (Сиротская, дом Бобровича), Виленец ваш давно уже не показывается там, но ошибку эту легко можно простить: ведь и Модль по сей день не знает, где обретается этот чрезмерно шустрый господин.
Ратаеву, с высоты его положения, разумеется, все кажется простым и легким: вот вам адрес, вот паспорт на такое-то имя — берите Виленца тепленьким, прямо из постельки! И неведомо досточтимому Леониду Александровичу, что вполне мог и конфуз выйти, только счастливый случай выручил, а то отбыл бы Виленец в Ковну — ищи потом ветра в поле. Так что бог еще милостив, теперь можно хоть исполнительностью щегольнуть перед Питером…
Была в полученной вчера шифровке одна странность: ничего не говорилось о том, как дальше поступить с арестованным. Посадить в каталажку — и все? Нет, на такое Модль не согласен. Коли уж попалась птичка в его клетку, он все сделает, чтоб выпотрошить ее. Это, если угодно, вопрос самолюбия. Только б не напортили болваны из железнодорожной жандармерии. Клопман и вся его компания; их топорными методами не то что политического — не всякого карманника или поездного шулера выведешь на чистую воду. Тем не менее можно пари держать: не позвони вовремя Модль — пожалуй, сами б попытались сорвать чужой банк, с них станется. И уж точно — все угробили бы. Но нет, Модль, кажется, упредил их…
На окраине приморского города обнаружен труп водителя такси, а буквально в нескольких десятках метров от него — и свалившаяся под откос машина. Следственная группа под руководством подполковника милиции Чекалина расследует это дело. Сразу же становится очевидным, что убийство совершено не в целях ограбления и совершил его явно новичок, оставивший после себя множество улик. Кто он этот убийца?
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Вячеслав Усов — автор книг повестей и рассказов о современности «Вид с холма» и «Как трава в росе».Герой новой книги Усова — Степан Разин. Писатель показывает непростой путь Разина от удачливого казака до вождя крупнейшего крестьянского восстания XVII века, который организовал и повел за собой народные массы. Повесть рисует человека могучего, неукротимого темперамента, мощной внутренней силы, яркой индивидуальности. Основные события представлены на широком историческом фоне, выпукло показан размах крестьянского движения, которое возглавил Разин.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».