Райские псы - [2]
И мир начал задыхаться без притока свежего воздуха. Агония, всюду агония. Пир смерти. Маятники всех часов, не давая забыть, отбивали: ад-рай-ад-рай. В Роттенбурге, Тюбингене, Двиле, Урбино, Бордо, Париже или Сеговии.
Сама жизнь задыхалась без новых просторов. А грозный иудейский Бог все твердил о Грехе и вконец запугал легион своих неистовых приверженцев.
Без устали хлестали себя плетьми флагелланты[2]. Посыпали солью раны. Даже краснощекие жизнелюбы грезили теперь об одном, принять нескорую мученическую смерть на кресте. Умереть во святости.
Славные времена для юдоли Скорби. Totentanz[3]: мчится меж могил исступленный ручеек взявшихся за руки людей. На черных туниках белой краской — ребра. Пугающе бледны гипсовые черепа. Но вот еле заметный трепет пробегает по пляшущей цепочке. Тень страсти, не больше. Улыбка под черным тюлем. Лукавый глаз. Чуть видное движение бедер. И — сломан траурный ритм барабанов Танца Смерти, Danse Macabre.
Что это? Ветер, аура, эрос? Мягкое дуновение, что долетело сюда с далекого Карибского моря?
И все чаще разбредаются парами изнуренные пляской грешники, все чаще находят приют у кладбищенских надгробий. Точно бешеные псы рвутся из черных балахонов их так и не раскаявшиеся тела. В сторону летят бутафорские черепа.
А виноват во всем ветер. Это он смущает на закате покой семинаристов. Он наполняет воздух кисло-сладким ароматом. Так пахнет далекое море или спящая под летним дождем женщина.
Но самые заметные следы беспокойного ветра обнаружились в Италии. Достаточно сказать, что у Антонио дель Поллайоло[4], писавшего Мадонну для монахов Сан-Джеронимо, кисть вырвалась из рук и сама заскользила по полотну. Дерзко мечтая о новых чувствах, формах, красках, изобразила она красавицу Симонетту Веспуччи с обнаженной грудью. И тут же испугалась, поспешила нарисовать рядом символ зла — змею. Змея же, играя, обвилась вокруг шеи Симонетты и застыла прелестным ожерельем.
И то был не единственный случай. Во второй половине апреля 1478 года у молодого живописца Сандро Боттичелли полотно вдруг стало заполняться нежными полунагими юницами. Они славили танцем приход поры цветения. «Non c'e piu religione»[5], — ворчали, крестясь, усатые монахини монастыря Святой Безнадежности.
Дикая кошка срывалась в прыжке с карниза старого готического собора. И все это видели.
Запад не просто задыхался, он бился в предсмертных судорогах. Напуганные правители спрашивали друг у друга совета. Нужны были срочные меры.
Куда выпустить пар из готового взорваться котла агоний и скованных страстей? На Юге весь Магриб и славные земли Андалусии заняли мусульмане со своим сильным и гордым, как ятаган, богом.
Не даст себя в обиду и древний православный мир Московии.
Бессильной оказалась церковь. Дюжинами возвращались миссионеры из земель Ислама, из Центральной Азии. Измученные, высохшие, как урюк, задирали они порой прямо на глазах у папы свои ветхие рясы и являли взорам жалкую картину: ягодицы с вырезанными на них стихами из Корана, с изречениями типа «Аллах велик. Мы тоже готовимся к Судному дню».
Константинополь перешел под власть турок. Это стало последним ударом. Папа Сикст IV скорбно возвестил владыкам Запада: «Плотная стена ятаганов движется на нас, простерлась она от Кавказских гор до южной оконечности нашей излюбленной Испании…»
Не с кем было торговать прежде сильным купцам. Умирали, задыхаясь в тесноте, мультинациональные компании. С гневным нетерпением взывали о помощи кланы Берарди, Ибарра и энергичный предприниматель из Антверпена Ван дер Дине, семейства Негри, Каттанео, Спинола, Будденброки из Любека, судовладельцы Ганзейского союза и каталонские ткачи во главе с Пуигом. Они знали, что способны на гораздо большее. И обзывали моряков трусами, астрономов — невеждами, королей — скаредными и ленивыми тугодумами. Доставалось и феодальной знати. «Дайте нам простор! Драгоценную древесину! Рынки! Специи и слоновую кость Востока! Довольно терпеть проклятых турок в Mare Nostrum[6]!»
Запад погибал, жадно тянулся к своему мертвому солнцу, пытался воскресить засохший жизненный нерв, уже похороненный праздник. Во мгле монастырского подвала нащупывал он статую греческой богини (которую кто-то когда-то выбросил в море). Люди, утратившие плоть, почти не оставляющие тени, искали себя.
Запад — старая птица Феникс — из душистых поленьев коричного дерева складывал костер для последнего воскрешения.
Ему нужны были ангелы и сверхчеловеки. И рождалась с мятежной силой секта ищущих Рай.
Июньский полдень. Горы Кастилии плавятся в прозрачных языках пламени. Потрескивают скалы под ударами неумолимого солнца. Спит в тени кустарника с открытыми глазами, как ящерица, пастух. Недвижно сидят на ветвях воробьи. Их манит водоем, но, вспорхнув с дерева, можно изжариться на лету.
Слышится голос Изабеллы Трастамары:
— Пошли, пошли, самая пора!
Только дети снуют туда-сюда в сонном мадридском Алькасаре. Да босые и полуголые стражники играют в мус[7] у крепостных стен. То и дело льют они из бадеек воду, чтобы хоть чуть прибить к земле раскаленную пыль.
Маленькая принцесса Хуана, прозванная Бельтраншей
В 1943 году, когда ход Второй мировой войны начинает склоняться не в пользу Германии, Гитлер поручает своему доверенному офицеру важнейшую секретную миссию. Он должен один отправиться в Центральную Азию, чтобы где-то в заповедном районе Индии или Тибета найти легендарную Агарту, Город Тайной Власти. Наполненное приключениями странствие по экзотическим странам постепенно становится погружением в эзотерические глубины язычества, на которых фашизм основывал свою «теологию насилия». Роман аргентинского писателя Абеля Поссе – яркая метафора, воплощающая судьбу фашистской идеологии.
В романе воссоздается неизвестный жизненный этап одного из самых необычных конкистадоров. Пешком, безоружный, без крестов и Евангелий, Альвар Нуньес Кабеса де Вака предпринял поход по неведомым землям, от Флориды через Техас до Мехико. Постаревший, но не павший духом, он пишет в Севилье тайный вариант своей одиссеи, вплетая в свои воспоминания события текущей жизни.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Роман немецкого писателя Штефана Хейма «Хроники царя Давида» — это оригинальная, ироничная версия хорошо знакомых библейских сюжетов. Проходят тысячелетия, медленно течет время, рушатся царства и храмы, история обрастает красивыми легендами. Однако, констатирует автор, как просто подправить историю, а порой и вовсе переписать ее по заказу.В основу книги положен конфликт между творческой личностью и тоталитарной государственной машиной. Как сохранить человеку в этой борьбе свое достоинство, отстоять право говорить правду? На какие компромиссы с собственной совестью предстоит ему идти, какую высокую цену платить…Несмотря на серьезность и глобальность поставленных проблем, книга полна блестящего юмора, написана легким, изящным языком.
Романы французского писателя Марселя Эме (1902–1967) «Ящики незнакомца» и «Наезжающей камерой» публикуются на русском языке впервые. По усложненности композиции и нарочитой обнаженности литературных приемов они близки исканиям некоторых представителей «нового романа», а также линии абсурда у экзистенциалистов.В романе «Ящики незнакомца» на фоне полудетективного, полуфантастического сюжета с юмором, доходящим до сарказма, представлены странно запутанные взаимоотношения героев с их маленькими сиюминутными трагедиями и глобальными философскими изысканиями.Как будто в старой киноленте мелькают герои романа «Наезжающей камерой», в котором дерзко сочетаются глубокие чувства с низменными инстинктами, восхищенные эстетские разговоры с откровенной глупостью, благородная дружба с равнодушным предательством.
Писатель, поэт и художник Мервин Пик (1911–1968) – одна из наиболее ярких и своеобразных фигур англоязычной литературы. Его произведения еще при жизни вошли в антологии современной классики. Безусловное признание литературной общественности (премия Королевского литературного общества) и мировую славу принес М.Пику роман "Замок Горменгаст".Действие романа, в котором магически сплетаются фантазия, гротеск, сатира, элементы мистики, глубочайший психологизм, построено на извечных человеческих ценностях – любви, стремлении к свободе, борьбе со всем порочным и косным в обществе и самом человеке.Блестящий стилист, мастер захватывающего повествования, тончайший знаток природы и движений человеческой души, М.Пик создал поистине уникальный мир, события в котором не могут не увлечь читателя.Другие названия: Горменгаст.
«Ночные истории» немецкого писателя, композитора и художника Э.Т.А.Гофмана (1776–1822), создавшего свою особую эстетику, издаются в полном объеме на русском языке впервые.Это целый мир, где причудливо смешивается реальное и ирреальное, царят призрачные, фантастические образы, а над всеми событиями и судьбами властвует неотвратимое мистическое начало. Это изображение «ночной стороны души», поэтическое закрепление неизведанного и таинственного, прозреваемого и ощущаемого в жизни, влияющего на человеческие судьбы, тревожащего ум и воображение.