Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - [32]

– Полковник, мне очень жаль, но я не отвечаю за каждого партизана-конфедерата, как и вы не отвечаете за всех шермановских головорезов. Мне искренне жаль ваших родных, но…

Венейбл с силой ударил Чарльза ладонью в плечо:

– Хватит уже твердить свое «жаль» как попугай! Сожалениями не отделаешься!

Чарльз вытер виски со щеки. В палатке было очень тихо.

– Не надо меня толкать, – сказал он.

Венейбл быстро огляделся вокруг, увидел, что Хейзен с приятелями готовы прийти на помощь, и сжал пальцы в кулак:

– Я буду толкать тебя, когда захочу, ты, чертов предатель! – С этими словами он ткнул Чарльза в живот.

Чарльз не ожидал удара. Он сложился пополам и попытался восстановить дыхание, и тогда Венейбл ударил его сбоку в челюсть. Потеряв равновесие, Чарльз начал падать, но тут же подскочившие Хейзен и два других сержанта удержали его и крепко схватили под мышки.

Венейбл махнул им в сторону выхода, они протащили Чарльза волоком вдоль всей стойки и уже снаружи швырнули в раскисшую от дождя дорогу.

Тем временем Венейбл не спеша отцепил с пояса саблю, потом аккуратно расстегнул блестящие пуговицы и снял мундир.

– Прежде чем этого лживого бунтовщика с позором выгонят отсюда, он получит кое-что от меня, – сказал он, обращаясь ко всем. – Присоединяйтесь все, кто хочет.

Большинство солдат и штатских ухмыльнулись и одобрительно захлопали в ладоши, и только крепыш в расшитой кожаной куртке сказал:

– Сдается мне, нечестно все это, полковник.

Венейбл резко повернулся к нему:

– Если не хочешь присоединиться, помалкивай, а то и тебе достанется.

Бородач пристально посмотрел на него и придержал рычавшего пса, когда Венейбл выходил из палатки.

Чарльз попытался встать под моросящим дождем. Обгоняя полковника, Хейзен бросился к нему, схватил за волосы и другой рукой ударил в лицо. Из носа хлынула кровь. Чарльз упал на спину, и Хейзен с силой наступил ему на живот.

– Эй, он мой! – крикнул Венейбл, отталкивая сержанта, и уставился на Чарльза, который, обхватив себя от боли, пытался сесть.

Скривив губы, полковник поднял ногу и пнул Чарльза в ребра. Тот вскрикнул и завалился на бок. Венейбл снова пнул его, теперь в поясницу, и крикнул, раскрасневшись от азарта:

– А ну-ка, поднимите его!

Хейзен с приятелем подхватили Чарльза под мышки и рывком подняли. В голове у него гудело, сильно болела грудь. Обычно он мог постоять за себя, но на этот раз, захваченный врасплох, потерял преимущество.

Оказавшись на ногах, он вывернулся из рук державших его солдат. Вся одежда была скользкой от грязи. Грязь блестела в свете фонарей и капала с его волос, смешиваясь с кровью, которая все еще текла из носа. Он покачнулся, окруженный мокрыми от дождя людьми. Почти все они смеялись, но несколько человек смотрели на него с такой же яростью, как Венейбл. Чарльз понимал, что его попытка вернуться в армию закончилась крахом, поэтому ему оставалось только защищаться, чтобы избежать расправы.

Он наклонил голову и двинулся на Венейбла. Тот отпрянул. Тогда Чарльз развернулся и набросился на ошарашенного Хейзена, как и было задумано. Стиснув зубы, он обеими руками обхватил голову Хейзена, нагнул ее вниз и врезал ему по лицу коленом. Челюсть Хейзена треснула.

Сержант с воплем отскочил в сторону. Один из его дружков прыгнул на Чарльза сзади, ударив его по шее ребром ладони. Чарльз пошатнулся. Венейбл тут же воспользовался ситуацией и пнул его в пах. Чарльз отлетел в толпу спиной вперед. Его тут же толкнули обратно в круг с громким смехом.

– Где же твой боевой дух, бунтовщик?

– Что, сдулись южане? А как же ваш знаменитый воинственный клич?

– Парни, а давайте пустим его по кругу! Надо же заставить его закричать-то!

Так они и сделали. Пока один держал, стоящий справа бил Чарльза. Потом тот, кто держал, передавал его следующему, а сам получал возможность ударить. Если Чарльз падал, его поднимали. Когда это повторилось в четвертый раз, кто-то вдруг произнес:

– Оставьте его.

Венейбл грязно выругался, но тут, взявшись неизвестно откуда, что-то холодное и твердое коснулось его горла и чья-то рука схватила его сзади за шею. Он оказался зажат между мозолистой ладонью, прижимавшей его затылок и лезвием огромного охотничьего ножа.

Это был тот самый бородатый мужчина в расшитой бисером куртке. От него пахло мокрой оленьей кожей и лошадьми.

– Еще один проклятый южанин! – злобно прорычал какой-то штатский.

– Нет, – ответил бородач, – я этого парня знать не знаю. Только даже с псом шелудивым так не обращаются. Отпустите его.

Мужчины, державшие Чарльза, уставились на Венейбла. Тот, чувствуя нож у горла, быстро заморгал и прошептал:

– Отпустите!

Когда разжались руки, Чарльз упал ничком, разбрызгав жидкую грязь. Бородач с отвращением отпихнул от себя полковника, который тут же снова начал ругаться. Тогда бородач приставил нож к самому его носу:

– В любое время, малыш. В любое время, один на один, или ты без взвода помощников не можешь?

Венейбл ткнул пальцем в сторону Чарльза, распластавшегося в грязи:

– Этот сукин сын пролез в армию Соединенных Штатов! Обманом!

Бородач чуть крутанул нож, и на носу полковника выступила крошечная капля крови.