Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть - [30]

Здесь бесы уже отошли, и был показан мне антихрист. Вот как, который придет к нам. В мир придет. Человеческий облик имеет, да. Высокого роста — ну, не два метра, а где-то метр восемьдесят, может, побольше. Крепкого такого телосложения, вот. Хорошо так выглядит, внешность лица, все. Только у него на руках не ногти, а когти… Одежда была такой… да, костюм дорогой вот такой костюм. Очень уж страх одолевает. Вот от него такой страх, вот эта вся нечисть, так она несет от него. Душа просто трепещет.

Но здесь Господь укрепил меня, дал такие силы, что мог… противостоять. И Ангелы мне говорили: «смотри не вступай с ним в разговор такой. Если хоть слово скажешь, что ты… перекинешься с ним таким простым разговором, то все. Он тебя запутает, и погибнешь». И тогда ему сказал, что кто такие бесы, кто они такие. Вот. И не дожидался даже, что он начнет говорить. Он вначале начал мне уже говорить то, что, хотел тебе помочь, да, вот такое, заманить, да, заманить вот в такую ловушку. «Хотел тебе помочь, оградить от бесов» там, он вот так говорил сначала. Я не стал вот это слушать. Сказал ему, что знаю про них, что кто он такой, и все такое.

И здесь почувствовал, как провалился. Сказать успел, да, и провалился. Пошел вниз. Душа полетела вниз, и, чувствую, со мной никого нет. Ангелов нет со мной, лечу один, как вот в пропасть, да. Это ад, да. Туда слетал очень быстро. Через какой-то такой очень небольшой промежуток времени, и уже оказался в аду. Но оказался не там, где вот все, которые мучались, да. А в такое темное место, где никого не видел… Мытарства — это не ад. Мытарства на воздухе находятся.

И вот, когда туда упал, да, вот в ад, сижу там в этой темноте, сидел молился. Тут мысли всякие приходили. Первая мысль приходила такая, что ты пропал, согласился, и вот, тебя обманули. Но это первое, все такое бесовское, было. И сижу молюсь — там очень-очень страшно. Кто меня, думаю, будет оттуда доставать? Иисусову молитву читал, «Отче наш». Верить — верил, что Господь меня освободит. Тут самое главное, что не поддаваться вот в таком. Поддаваться нельзя и на мытарствах. Вот даже самая грешная душа, да, Господь помогает каждому. И вот еще дается это по вере. Если человек будет падать духом, да, верой падать и говорить, что все, не смогу пройти, грешный, все. Соглашаться на то, что лишь бы как то это, то душа может пропасть.

И тогда осветил свет. Преподобный Сергий сошел во ад. Осветил светом, да. Такой свет от главы преподобного был, метров на двадцать, да, такой. Вот словно прожектор какой. Только это свет, именно свет, не как вот лампочка. Да, поток. Как от солнечных лучей идет. И преподобный подходил сюда ко мне, и преподобный сказал: «встань, подойди сюда ко мне, поближе. Успокойся, все будет хорошо». Что Господь вот взял тебя на такое большое… Что вот видел теперь, говорит, свои грехи. Вот, что грешил, придется тебе исправляться. Тебя беру в свою обитель, сюда, в Сергиев Посад.

Преподобный сказал, что отец твой молился. Где-то шесть лет. Отец всегда читал акафисты преподобному Сергию. Да, постоянно. И вот беру тебя, вот так. Беру тебя к себе. Будешь уже жить здесь. Потом еще мы увидимся. А пока еще тебя сейчас проведут по аду. Держись, крепись, очень уж это будет непросто. «Будешь видеть своих», — преподобный Сергий говорит. И родственников, и знакомых много-много очень душ пришлось увидеть.

И вот там вот видел свою бабушку. Там люди не страдают, там души не страдают, но там ничего нету, радости. Абсолютно никакой радости. Были там скамейки. Они сидели, души сидели, именно на этих скамейках. Когда меня Ангелы подвели, и сказали, что вот, здесь твоя бабушка. При жизни я ее не знал, такая, она в семидесятом году умерла, в этом году родился где-то через три месяца. Но там, во-первых, настолько все понятно. И в аду видел людей, и рай, как вот дальше скажу. Там все Богом открыто. И все видно, что это именно твое, вот, по крови. Здесь так не может человек чувствовать.

Может только чувствовать человек без греха. Как сказать, такие святые люди. Вот они видят вот это. Такой обычный грешный человек не может так. А там открыто для каждого. Хоть он в аду находится, хоть самый грешник. У каждого так открыто. И вот когда говорили то, что… Ангелы, что это твой внук, посмотри, да, как бы (усмехается), она смотрела как бы, ну вот просто была пустота у ней. Вот. И мы так постояли, друг на друга посмотрели немного, пришло время нам уходить, и так вот мы расстались с бабушкой.

Детей много было. Вот, отец последний, как бы. Не последний, еще были и моложе там его, да, но те умирали. Просто тогда и голод был такой. Их было шестнадцать человек. Шестнадцать. Очень много, вот очень много наших родственников, которые находятся в раю, вот именно от этой бабушки моей, да. Они погибали, вот в детстве, да. От голода, от холода, и по разным ситуациям. Да, малые. Господь забирал именно таких. Десять лет, двенадцать лет, вот такого возраста. И потом, Господь забирает такие души, да, именно что, которые еще… во-первых, да, потому что еще не успели согрешить много. Вот если у нас, допустим, помирает там дочь, сын или какие-то наши близкие родственники там, да, о них так горевать, да, нельзя вот всю жизнь. Горевать, что вот они, как бы, не пожили и погибли. Это совсем не так. Господь забирает эти души, да, именно, что они готовы к Богу. Потому что, во-первых, да, они не успели согрешить. Ничего не сделали такого, чтобы, допустим, пришлось в жизни грех сделать, греховность.