Рай и ад. Книга третья. Рассказы перенесших клиническую смерть - [56]
Женщины были в платьях. Это платья необыкновенной красоты. Они как самотканые. Я не могу объяснить. Но это красота!.. Ко мне подошла женщина. Я смотрела на нее. Я вовнутрь не заходила полностью, я стояла в дверях. Она подошла ко мне и говорит: «проходите, вот, садитесь за столы и ожидайте пира».
И мы не разговаривали устами. Я смотрела ей в глаза, и я понимала, что она мне говорит, и я так спрашивала ее. Там уста так не действуют, как у нас, на Земле. И я говорю: «а можно, я все вокруг посмотрю?» Она мне сказала: «только не опоздайте».
Там атмосфера любви, мира, радости. Вот… как ручеек журчит. Когда тишина и ручеек журчит. Вот такое журчание там было. Там никто эмоционально не разговаривал. Там все общались, и все ожидали. Это атмосфера ожидания: вот-вот, сейчас. И еще хочу ударение сделать: там большая часть мест была занята, оставалось немного.
Столы были накрыты. Там были фрукты, но никто ничего не трогал. Все ожидали пира. И это атмосфера ожидания, любви, мира, покоя. И все ожидали. И когда я увидела виноградную лозу, на что я обратила внимание. Я фрукты остальные не рассматривала, но виноградная лоза, это… Иисус Навин, когда грозди винограда они несли. Вот такую гроздь винограда я увидела на столе. Ягодки — они большие и прозрачные, как янтарики. Если кто видел натуральный янтарь, он как прозрачный. Я увидела такую гроздь винограда, но к ней никто не притрагивался. Все ожидали пира.
Это ожидание. Они общались, они беседовали, и они ждали нас. Еще тех, которые присоединятся. Кто будет рожден свыше. Я просто так понимаю, по Писанию. Мы еще на Земле, но Бог нам место приготовил. И они ожидают нас. Когда наполнится, дверь закроется. Это в Слове Божьем написано. Но, я хочу еще сказать: я не видела конца и края. Знаете, кто на море был, когда смотришь, ты не видишь там. Там, где-то Турция, но ты ее не видишь. Все вода, вода, вода. Вот так и там: люди, люди, люди, этот шум, радость, этот мир, этот покой.
Детей я тоже не видела. Может, там и дети были. Но Бог мне показал в то время, мне было тогда двадцать девять лет, и Бог мне показал. Все очень красивые. Не было ни морщинок, ни веснушек, ничего этого не было. Все лица… ну, я не могу объяснить, это просто нужно увидеть.
И когда она мне повторила: «только не опоздайте», я закрыла дверь, и я вышла. Мне хотелось все вокруг посмотреть… Я когда вышла, я пошла по аллейке и увидела цветы. Цветы меняли цвет и меняли запах. Если у нас на Земле расцветает цветок, ромашка, он — есть ромашка. А там этот же цветок может быть и розой, и запах розы, и цвет другой. И деревья — это устами не расскажешь. Это необыкновенные, не такие деревья, как у нас. Нет, не такие деревья.
Музыки я не слышала, я слышала голоса, как журчание воды. Почему-то Бог не дал мне это услышать. И когда я прошла по аллейке, я подошла, в Библии написано «стеклянное море», я увидела его. Я хочу сказать: оно не голубое, оно нежно-нежно розового цвета. Я подошла и рассматривала. И когда я смотрела, повернулась налево, и увидела колесницу. В колеснице было три лошади. Не такие лошади, как у нас. Да, они похожи, но они до такой степени белоснежные. Они большие, у них грива такая красивая, как шелк белоснежный. И они не ехали по земле — они над землей. И из-под копыт искры.
Я смотрела, и я понимала, друзья, что это Господь! Я не знаю, но внутри у меня было понимание, что это Господь. Он сошел с колесницы, Он подошел ко мне. И когда Он подошел ко мне, я почувствовала любовь. Он меня не обнимал, Он ко мне не прикасался, но этот океан любви… Если у кого есть дети, когда у тебя есть ребенок, и ты его обнимаешь, целуешь, это больше этого, друзья. Я почувствовала до такой степени любовь, которая исходила от Него!
Я глаза опустила. Он меня не осуждал, но совесть меня судила. Я понимала, что я недостойная, пришло понимание. Но Он улыбался, и любил меня такую, какая я есть. И я была неверующая. Я не была рождена свыше, но Он любит, потому что мы — Его творения. И эту любовь я почувствовала, эту любовь я на себе пережила. И Он, улыбаясь, посмотрел на меня, и сказал такие слова. Тоже я понимала, хотя Он не произносил их, но я понимала.
Он спросил: «дочь Моя, — хотя, можно сказать, я не была еще Его дочерью, — как у тебя дела?» А потом улыбнулся и говорит: «Я все знаю. Ты можешь не говорить, но Я знаю: как ты живешь, что у тебя». А я стояла, мне стыдно было. И я понимала — я недостойна Его. Но Он меня любил такою, какая я есть. И Он сказал: «вот, наступило время, что ты будешь мне поклоняться в Духе и истине!» И я стояла пред Ним… Он понимал меня. Я чувствовала, что Он меня понимал.
Потом Он повернулся, подошел к морю, я не знаю, почему Он мне показал, но Он показал. Море расступилось. В Писании есть, что, когда Илья подошел к Иордану, Иордан расступился. Моисей к морю — оно расступилось. Потом оно сомкнулось, и полный штиль. Он подошел ко мне, и в его руках… до этого не было. Но потом, когда Он отошел от моря и снова подошел ко мне, я увидела в Его руках сосуд. Вазу. Она была небольшая, но этот сосуд…
Он подошел ко мне и сказал: «дочь моя, это тебе подарок!» Я сказала: «Господи, я недостойна его, я не заслужила». А Он: «нет, это тебе подарок». И Он мне его подарил. Этот подарок, эту вазу, этот сосуд. И когда я его взяла в руки, Он сказал: «дочь моя, а теперь тебе пора возвращаться назад».
