Когда я появилась в столовой в черной мужской рубашке, доходящей мне до колен, босиком и с растрепанными волосами, Ривин, который тоже успел переодеться, не сдержался и захихикал. Еще бы — столько наряжалась-украшалась, для встречи с главой гильдии наёмников, а тут на, тебе — стою в огромной рубашке и без штанов, которые мне, кстати, выдали, но они оказались настолько велики, что я решила, мне будет достаточно и рубашки.
— Присаживайся, — Ривин кивнул в сторону стула рядом с собой. Я села. Стул оказался мягким и удобным. Предательски заурчало в животе. Видимо услышав сигнал тревоги, раздающийся у меня из желудка, кухарка поспешила выставить передо мной корзинку со свежеиспеченными булочками и кружку ароматного чая. Глубоко вдохнув, я с удовольствием зажмурилась, придвинулась ближе к столу и протянула руку к корзине с выпечкой.
В зал расслабленной походкой зашел абсолютно седой мужчина лет шестидесяти, в черном шелковом халате. Он бросил на меня одобрительно-заинтересованый взгляд, сел напротив и кивнул Ривину. Наёмник кивнул в ответ.
— Доброе утро, госпожа Руа, — вежливо поздоровался мужчина. Я привстала, но он меня остановил. — Чувствуйте себя как дома. Не стесняйтесь.
— Спасибо. У вас замечательный дом, — я немного растерялась. — Вы простите, что я в таком виде. Мы с Ривином попали под дождь.
— Руа, что это ты такая вежливая стала? — усмехнулся Ривин, но, получив укоризненный взгляд от мужчины в халате, замолчал.
— Я совсем забыл представиться — меня зовут Марин. Я отец этого хама, и тот, кто пригласил Вас на разговор. Я счастлив, что вы согласились прийти, — я одарила Марина добродушной улыбкой. Почему-то, он мне понравился. — А теперь, не буду отвлекать вас. Завтракайте, а после поговорим.
Марин встал из-за стола, поклонился и, взяв со стола пару булочек, вышел. Наконец я смогла поесть.
Настало время серьезного разговора. Ривин проводил меня в кабинет отца, усадил в кожаное кресло напротив стола, за которым сидел Марин, и вышел, оставив нас наедине. Я занервничала.
— Да расслабься же ты, — засмеялся глава наёмников. — Сядь так, как тебе удобно.
Действительно, что это я? Сижу как на уроке — спина прямая как натянутая струнка, ноги вместе, руки послушно лежат на коленях. Так совсем неудобно. Не пойдёт…
Немного подумав, буквально пару секунд, я залезла на кресло с ногами, положив их под себя. Одобрительно улыбнувшийся Марин кинул мне большую мягкую подушку, которую я обняла. Теперь главное не заснуть.
— Я слушаю Вас, Марин, — решилась я начать. — Ваш сын толком ничего не объяснил.
— А он толком ничего и не знает. Он сказал лишь то, что я просил, — Марин вдруг стал серьезным.
— Тогда я слушаю, — я поудобней устроилась в кресле, уперевшись подбородком в подушку.
— Всё просто — у тебя Руа, есть то, что нужно нам. Мы же, в свою очередь, обеспечим тебе полную безопасность.
— Зачем вам это? Ведь вы можете просто убить меня и забрать холст. Тем более, сейчас у вас иметься прекрасная возможность это сделать, — после вырвавшихся у меня слов стало действительно страшно.
— Вижу, ты очень мало знаешь у имеющейся у тебя вещи, — покачал головой мужчина.
— Если быть точной — только то, что она в некотором роде портит мне жизнь. Но отдавать её кому-то я не собираюсь.
— Всё не так-то просто.
— Расскажите мне, то, что знаете, — серьезно попросила я.
— Да, я действительно кое-что знаю, но далеко не всё. С чего начать? — Марин выжидающе уставился на меня.
— С самого начала, — я пожала плечами. — Откуда это чудо вообще взялось?
— Это, как ты выразилась "чудо", неудачный результат эксперимента таких же неудачников магов, решивших успокоить злого духа Эстара, заточив это в это полотно. Но Эстар не успокоился. Он потерял свои силы лишь на половину, продолжая совершать ужасные вещи с помощью людей, обладающих холстом. Он забирал их души. Постепенно.
— Бред какой-то…,- я недоверчиво посмотрела на Марина.
— Не скажи. Разве ты не замечаешь изменений в себе?
— Нет, — усмехнулась я. — Никаких изменений нет.
Я врала… Изменения были. Начиная от моего внешнего вида, и заканчивая отношением к семье. Если раньше я была скромной, приличной девушкой, теперь же стала самовлюбленной эгоисткой, местами вызывающе одевающейся и плюющей на всех с самой высокой горы Краинра. Пьянки, драки и разнообразные преступления, стали неотъемлемой частью моей жизни. Но самое главное — мне нравилось убивать.
— Не буду спорить с тобой.
— И не надо. Лучше скажите — кто охотится за холстом?
— Да все кому не лень… Включая и меня. Но, я знаю несколько больше чем мои конкуренты, и поэтому предлагаю сотрудничество.
— Зачем вам холст?
— Это же такая власть! — честно ответил мужчина. — Он может всё! Но, ты его хозяйка. Просто так отнять холст у владельца нельзя. Он тут же потеряет свои способности. Холст перейдет к кому-то другому, лишь если владелец добровольно его подарит. Но, ты ведь не собираешься его дарить, так?
Я отрицательно замотала головой, крепче обнимая подушку.
— В этом-то и дело, — продолжил Марин. — И тебя совершенно не пугает то, что холст может тебя погубить?
— Нет. Я не верю в это. Я люблю его. Он мой друг.
