Растык Невезучий - [21]

Мерзкого вида зеленая полупрозрачная гусеница.

***Спиногрыз Древесный

Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что находка весьма перспективная. Если уж этот паразит грызет твердую, как камень древесину меллорна, то заслуживает более пристального внимания.

Немного помучившись, собрал ещё парочку таких же зверей. Первая мысль — подсадить их на оставшиеся деревья, пусть их жрут, ускоряя выполнение квеста. Однако результативность такого процесса под большим вопросом, если уж они всем семейством полпроцента прочности едва сгрызли, то по-одиночке толку от них вовсе не будет.

Хлопнул себя по лбу: «Блин, ступил!».

Надо было оставить их там, где они были, и пусть размножаются — мягкая трухлявая древесина для этого наверняка лучше подходит, чем каменная плоть меллорна. Однако выпускать их обратно — это мазохизм, потом снова полдня их лови, да и нет гарантии, что они не разбегутся без присмотра.

Делаю проще: помещаю их в литровую банку, а чтобы не померли с голоду, настругал багряных опилок, добавил ядовитого пуха и плесени для ассортимента. После чего напутствовал, аки демиург:

— Плодитесь и размножайтесь!

— Господин Раст, просьба проследовать за нами, — вот так буднично и без оригинальности меня повязали прямо на выходе из моей каморки. Двое стражников, причем одного из них даже помню по эпопее с крысами и карманниками.

— На каком основании меня арестовали? — вины за мной абсолютно точно никакой нет, поэтому вопрос напрашивается.

— Не арестовали, а пригласили в управу для беседы. Но если вы откажетесь от приглашения, то будете задержаны до выяснения личности и препровождены в участок.

— Вы же только что назвали меня по имени — значит, моя личность вам известна, — не, ну беспредел полный.

— Мы можем ошибаться, а в участке точно разберутся — вы это или не вы, — выдал убийственную до невозможности фразу старший наряда.

Пришлось соглашаться на беседу в добровольно-принудительном порядке.

Сразу не обратил внимания на слова конвоиров, и только прибыв на место, понял, что дело серьёзное — если вместо участка сразу в городскую управу притащили. Хорошо, что не во дворец к самому конунгу, но и риг-ярл, глава управы, тоже проблем может доставить выше крыши.

— Хёвдинг Арнульв, — представился дородный господин в роскошной горностаевой шубе с золотыми застежками, в виде черепов, и указал рукой на табуретку в центре комнаты.

И не жарко ему в таком наряде? Лето на дворе, вообще-то. Хотя кто их поймет диких норманнов — может по статусу ему в шубе даже в баню положено ходить.

Хёвдинг Арнульв — это имя или должность, или то и другое вместе? Не силен в древних скандинавских наречиях, особенно в пересказе китайских программистов, поэтому не сильно заморачиваюсь — буду величать целиком, авось не ошибусь.

— Господин Раст, вы обвиняетесь в небрежении указами Великого конунга. Согласно нашим сведениям, вы превысили отведенный срок пребывания в городе, но так и не совершили ни одного общественно-полезного деяния. Признаете ли вы свою вину?

Зачитав этот дикий абсурдный документ, хёвдвинг поднял усталый и печальный взгляд на меня и добавил:

— Не советую отпираться. Чистосердечное признание и уплата штрафа полностью искупят вашу вину. Максимум, что вам грозит — выдворение из города. Упорство в ереси, наоборот, может привести вас в подвалы охранного отделения или ещё куда хуже. Ну, так что? Будем сознаваться или сперва помучаемся?

— Обвинение ложное. От начала и до конца. За прошедшее время мной исполнен общественный долг перед городом, причем много раз, — хотел добавить, что много раз исполнен в особо извращенной форме, но понял, что это перебор. — За время нахождения в городе мной и сотрудниками второго отделения городской стражи уничтожено несколько выводков крыс, в том числе чумных, общим числом сорок две штуки. Кроме того, при моей прямой помощи задержаны четыре карманных вора. Засвидетельствовать мои показания может охранник, который меня сюда сопровождал, а также десятник Хансен из указанного отделения. Кроме того мной оказана помощь фермерам по спасению урожая, что могут подтвердить все жители деревни и староста Гомул.

Озадаченный хёвдинг тут же вызывает стражника, и вопреки моим опасениям, тот охотно и подробно излагает все подробности наших приключений, изрядно их приукрасив — не иначе, выслужится хочет.

Расстроенный владелец горностаевой шубы нервно теребит пальцами золотую запонку в виде черепа, грозя оторвать её:

— Про старосту и спасенный урожай точно не врешь? — пытается ухватиться за соломинку, но тут же соображает, что прошедший дождь не заметить и игнорировать трудно, поэтому машет рукой на обвинение.

— И что с тобой делать? Получается, что не виновен, а донос клевета напрасная.

— Отпустить, и делу конец, — решительно не понимаю, в чем проблема.

— Если бы все было так просто. Жалобу храмовников куда девать? Не могу же я так просто её завернуть обратно — обидятся ряженные, конунгу нажалуются. И почему в реестре нет отметки о помощи фермерам? Что за бардак! А давай я тебя на принудительные работы отправлю? Всего две недели на рудниках — это по-божески. Можно сказать, что и не наказание это вовсе — чисто для отчета?