Рассвет - [38]

— Ага, давай — лавочник рассеяно ответил ему, одновременно предлагая дородной горожанке приглянувшийся ей, пухлый фолиант, с длинным и вычурным названием: — «Как красивая бедная служанка, нашла свое счастье и любовь в семье богатого, знатного, честного и доброго, но рано овдовевшего Сая».

Тидер прибавил ходу, издали увидев вывеску «Красной Шапочки», с намалеванным на ней здоровенным воином, в одной малюсенькой набедренной повязке. Любопытно, как она только не сваливалась с него, за мужское хозяйство держалась что — ли? За спиной мускулистого, обнаженного торса воителя, на ременной перевязи висел громадный двуручный меч.

Его всегда интересовало, почему у воина на вывеске, за спиной висел двуручный меч, а не таскал его на поясе. Именно ведь так, носят свое любимое оружие воинственные бойцы из Горных Кантонов, можно было на плечевую перевязь одеть, как делают это железнобокие всадники Запада. Возможно, это была просто причудливая прихоть художника, малевавшего вывеску для кабака.

Казалось, ноги сами несли его к «Красной Шапке». Он порядком истосковался по общению с друзьями и обильному возлиянию с ними. По неписаному закону, принятому в караванах, в дороге запрещалось выпивка, лишь в Кханде, можно было пригубить, да и то местного сладкого вина, пива там никогда и не пили.

На низенькой лавочке, стоящей возле входа, расслабленно сидел огромный верзила диковатого вида и задумчиво ковыряющий кривым ножом в своих редких зубах, больше смахивающих на клыки. Когда-то сломанный и криво сросшийся нос, глубоко посаженные глаза под нависшими бровями и узкий лоб, не придавали ему излишней красоты. Несмотря на столь устрашающую внешность он, как и все наделенные излишком физической силы, был добродушен от природы.

Это был знакомый вышибала кабака. Видимо, там все было спокойно и он вышел подышать свежим воздухом.

Приближаясь к нему, Весельчак не преминул подковырнуть его:

— Нерогд, тебе что, Кельга сказала мяса на жаркое в своих зубах наковырять!?

Увидав его, верзила оживился, встал с лавочки и обрадованно спросил его:

— Тидер, ты давно в Мориту вернулся?

— Да вот утречком жалование покуда получил, потом то, да се. Освободился и сразу в «Красную Шапку»! Народу как, много?

Вышибала разочарованно вымолвил:

— Да привалило, но пока еще не слишком густо!

— Ну все, Нерогд, давай! Не буду тебя отвлекать от дела, а то мало ли куда ты еще захочешь полезть своим ножом после возни с клыками!

Верзила оскалился, подобно зверю, что видимо, должно означать у него добродушную улыбку.

Весельчак проскользнул мимо него, промолвив:

— В горле пересохло, надо побыстрее пивка тяпнуть!

Нерогд, понимающе кивнул ему и разочарованно присел на лавочку, утеряв возможность потрепать языком.

Тидер, войдя в кабак, после дневного света, прищурился, чтобы его глаза привыкли к полумраку.

Ему всегда нравилось «Красная шапочка», оно было местом сбора для настоящих мужчин. Это было одно из любимых мест отставных солдат, наемников, караванщиков и прочего заурядного раввенского люда. В полутемном зале, вопреки словам вышибалы, было довольно людно, для столь раннего времени.

— Эй, Тидер, ты тут, откуда появился, вымахнул как прыщ на носу!? Недавно Кер заходил! Тебя искал! Говорил, что есть какая-то выгодная работенка для тебя, очень куда-то торопился — крикнула ему упитанная в летах, но все еще соблазнительная женщина, с выбившимися волосами из-под платка и в засаленном переднике.

Она проворно разносила кувшины с пивом и грубо обработанные глиняные кружки, лавируя среди столов с галдящей, жующей и пьющей толпой. Одновременно успевая распоряжаться несколькими девушками, подгоняя их.

— Увидеть тебе следующий восход Солнца, Кельга. А ты не знаешь, что за работа у него? Он разве не знает, что я только с караванами хожу?

Хозяйка пожала плечами и, припоминая суматошный день, добавила:

— Мне ранее Урук говорил, что они подрядились, охранять какого-то Сая. Весь какой-то пришибленный, как будто ему пришла пора идти на погребальный костер. Сказал, что седня вечером зайдет, очень просил меня, если увижу тебя, передать, чтобы ты его обязательно дождался!

Тидер увидел в углу свободный стол и присел за него, придвинув скамью поближе к стене, чтобы можно было прислониться спиной. Окинул взглядом помещение, выискивая взглядом кого-нибудь из знакомых.

Вокруг, в полутемном просторном помещении, с грубо обработанными деревянными столами и скамьями, собрался весь срез общества, населяемый Мориту. К концу трудового дня, здесь собрались все слои населения, населяющие этот кишащий муравейник, именуемый Моритой, исключая разве что Слуг Народа. У них, как у их ближайших прихлебателей, как у наиболее уставших тружеников, во имя блага раввенского народа, были свои места для отдохновения, в которые не было, естественно, входа простому народу. Ведь ради него они трудились денно и нощно, не покладая рук, ног, головы и других частей своего многострадального тела. Все для народа, все для него любимого.

Кельга подошла и без слов поставила на стол глиняный кувшин крепкого пива и без обиняков спросила его:

— Жрать что будешь? Есть свежее мясцо лысого кабана, нашпигованное вишнями, совсем недавно запекли. Рыбы свежей мелкой нажарила с луком.