Рассвет - [13]

Оба они сделали вид, что забыли внести приписку в опись об уточнении названия лекарственных корней, тем самым, сохранив Сая от выплаты значительной толики дополнительных налогов. Динат «синяков» тоже внакладе не остался.

— Да озарит Солнце, твой дальнейший путь до Мориты, Сай Эрнан!

Динат «синяков», глядя вслед отбывающему каравану Сая Эрнана, везущему драгоценный груз тангат — корня, язвительно прошептал себе под нос:

— Удачной дороги вам, Сай.

Он, как человек замысливший недоброе, воровато оглянулся по сторонам и прошел к открытым воротам заставы, где на скамье, прислонившись спиной к изгороди, дремал на солнышке чернявый стражник.

Динат, подойдя к дрыхнувшему, с осуждением посмотрел на него и наклонившись, рявкнул ему в ухо:

— Стражник Дивад, опять спишь при исполнении своих служебных обязанностей!

Стражник — «перволюд» вскочил от неожиданности и недоуменно уставился на дината, видимо не понимая, чего это он на него так взъелся.

Динат строго выговорил ему:

— А вдруг, пока ты спишь, варнаки войдут в заставу и захватят ее на радость недругам Раввены!

Стражник примиряющим тоном произнес:

— Да ладно, динат. У нас ворота целый день открыты, какие тут могут быть враги? Нас больше, огня боятся, чем там каких-то разбойников и варнаков.

Динат «синяков» довольно ухмыльнулся:

— Это да, спасибо Совету Слуг Народа, за руки нас не держат, как во времена Империи, будь она проклята. Жили ведь на одно жалование, тяжелые времена для нас были. Это ты сейчас в стражники за взятку пришел. Раньше, чтобы «перволюд» за оружие без выгоды взялся? Испокон веков такого не бывало.

Он, понизив голос, что-то стал тихо говорить Диваду, глаза у которого от изумления расширились. По окончанию разговора динат добавил:

— Смотри не перепутай, повозка с намалеванным на ней лысым кабаном.

— А что не понять, лысый кабан он и в Синде лысый кабан!

— В Синде они не водятся, ладно, поспешай давай — динат махнул рукой, подгоняя «перволюда».

Дивад быстро подбежал к коновязи, где были привязаны несколько лошадей стражников и запрыгнул на своего коня. Никто из галдящей толпы, не обратил своего внимания на отъехавшего стражника.

Довольный динат пошел к прибывающему следующему торговому каравану, следующему из Янтарного города Ривеля в империю Кханд, думая о том, что с этих- то ничего не поимеешь, закон они, видите ли, чтят.

Глава 3

Ласка замерла в засаде, ожидая, когда мышка, высунувшая головку из своей укромной норки и поблескивая черными бусинками глаз, утратит осторожность. Добыча внимательно осматривалась и принюхивалась, чтобы вынырнув на поверхность, порыскать в окрестностях в поисках пищи.

Не почувствовав опасности, она собралась было выскользнуть наружу, вдруг сотрясение земли напугало ее и она метнулась обратно в спасительную глубину своей норки.

Ласка тоже юркнула в крону листвы, мелькнув буро-коричневым телом, расстроенная от потери долго выслеживаемой серой мыши.

Дивад, а это был стражник — «перволюд» с заставы, спрыгнул с коня. Он и не подозревал, что его внезапное появление изменило судьбы живых существ и спасло жизнь крохотной лесной мышке.

Сама застава стражников находилась в нескольких верстах от этого места, и Дивад повел коня за собой, намотав повод на руку. Он вел его так уверенно, что было понятно, что здесь, в этой чащобе, он был не первый раз.

Пройдя несколько сот шагов, он остановился у поваленного дерева, заросшего темно-зеленым мхом. Дивад развязал тесемки штанов и оросил струей дерево, похмыкал, сжевал горсть кислых ягод и в нетерпении огляделся по сторонам.

Он был на месте, указанным ему динатом, который сильно поторапливал его, иначе караван Сая Эрнана, несмотря на свою медлительность, мог уйти слишком далеко.

Подождав, он в расстроенных чувствах, хотел уже двинуться обратно на заставу, как громкий окрик заставил его вздрогнуть от внезапности:

— Стой, «синяк»!!! А то мигом стрелой в заднице сделаю тебе лишнюю дырку!

Дивад нисколько не испугался угроз и нетерпеливо крикнул:

— Веди к Рваному, не тяни кота за хвост! Надо поторопиться, дичь может уйти!

После этих слов из-за древа показался молодец, в лихо заломленной шапочке и одетый в выделанную крапивным красителем, темно-зеленую куртку. Его отчаянный, залихватский вид сорвиголовы несколько портили рваные на коленях штаны из грубой холстины.

В руках у него был длинный лук, с наложенной на тетиву стрелой. Дополняли его вооружение заткнутый за широкий кожаный пояс короткий топор и длинный загорский кинжал в ножнах, искусно окованный серебром.

Кинжал смотрелся чуждо на нем, клинок равнялся по стоимости хорошему коню из Великой Степи.

— Ого, да у тебя обновка! Все грабите богатых и раздаете бедным, а Локли?!

Разбойник рассмеялся неподдельным смехом, явив миру несколько потерянных зубов, выбитых в бою, или, что было более вероятно, в пьяной кабацкой драке.

Задыхаясь от душившего его смеха, он с трудом проговорил:

— Ну и уморил ты меня, Дивад! У богатых отби … бедным раздаем, ну ты как скажешь, как в лужу пернешь! У меня от смеха даже слезы выступили.

Локли принялся своей пятерней вытирать глаза. Немного отдышавшись после внезапного приступа смеха, он успокоился и, сам принялся торопить стражника.