Рассуждение о переворотах на поверхности земного шара и об изменениях, какие они произвели в животном царстве - [8]

Если перейти затем к отрядам, или подразделениям класса копытных и рассмотреть, каким изменениям подвергаются общие условия, или, скорее, какие прибавляются специальные условия,соответствующие признакам, свойственным каждому из этих отрядов,— то смысл подчиненных условий становится менее ясным. Еще в целом понятна необходимость более сложной пищеварительной системы для видов, у которых зубная система менее совершенна; так, можно полагать, что те должны быть скорее жвачными, у которых не хватает той или иной группы зубов; можно вывести отсюда известную форму пищевода и соответствующие формы шейных позвонков и т. д. Но я сомневаюсь, чтобы можно было угадать, если бы наблюдение не показало нам этого, что все жвачные должны иметь раздвоенное копыто и что только у них оно имеется; я сомневаюсь, чтобы можно было угадать, что только у этого класса имеются рога на лбу; что те, у которых есть острые клыки, в большинстве случаев не имеют рогов и т. д.

Между тем, так как эта связь постоянна, то очевидно, что она должна иметь достаточную причину; но так как мы ее не знаем, то мы должны восполнить недостаток теории наблюдением: оно помогает нам установить эмпирические законы, которые становятся почти столь же достоверными, как и законы умопостигаемые, когда покоятся на достаточном количестве повторных наблюдений. Таким образом, теперь, если только кто-нибудь видит след двукопытной ноги, то он может заключить, что животное, оставившее этот след, жвачное; и это заключение столь же достоверно, как любое другое из физики или морали. Один такой след открывает наблюдателю и форму зубов, и форму челюсти, и форму позвонков, и форму всех костей ног, плеча, таза только что прошедшего животного. Это знак более надежный, чем все знаки Задига.

Что существуют сокровенные причины всех этих связей, это именно наблюдение и заставляет предполагать, независимо от общей философии.

Действительно, если мы составим общую сводку этих связей, то заметим не только специфическую связь, если можно так выразиться, между определенной формой одного органа и формой другого, но мы увидим и постоянство, и соответствующую градацию в развитии двух этих органов, что и доказывает почти так же хорошо, как и рассуждение, их взаимное влияние.

Например, зубная система копытных нежвачных животных в общем более совершенна, чем у жвачных, так как первые имеют резцы или клыки и почти всегда и те и другие на обеих челюстях; в то же время и строение их ноги в общем более сложно, так как они имеют больше пальцев, или копыта, которые менее покрывают фаланги, или больше отдельных костей в плюсне и в пястье, или большее число костей предплюсны, или малую берцовую кость, более отделенную от большой берцовой кости, или, наконец, они соединяют часто в себе все эти признаки. Невозможно указать причины этих взаимоотношений, но то, что они не случайны, доказывает то обстоятельство, что каждый раз, как парнокопытное животное обнаруживает в устройстве зубов известную тенденцию приблизиться к животным, о которых мы говорим, то та же тенденция проявляется также и в устройстве его ног. Так верблюды, имеющие клыки и даже два или четыре резца на верхней челюсти, имеют лишнюю кость в предплюсне, так как скафоидная кость не срастается с кубовидной, и очень маленькие копыта с соответствующими копытными фалангами. Оленьки, у которых клыки хорошо развиты, имеют малую берцовую кость, отделенную на всем протяжении от большой берцовой кости, в то время как другие парнокопытные от малой берцовой кости сохраняют лишь небольшую косточку, сочлененную с большей берцовой костью внизу. Таким образом, имеется какоето постоянное взаимоотношение между двумя органами, на вид совершенно чуждыми, и градации их форм взаимно соответствуют без перерыва, даже в тех случаях когда мы не можем себе отдать отчета в их связи.

Итак, принимая метод наблюдения как добавочное средство, когда теория оставляет нас без ответа, мы узнаем детали, приводящие нас в удивление. Малейшая ямка в кости, малейший апофиз имеют определенный характер, в зависимости от класса, отряда, рода, вида, которому они принадлежат, до такой степени, что каждый раз, когда мы имеем только хорошо сохранившийся конец кости, можно, пользуясь более или менее искусно аналогией и фактическим сравнением, определить все эти вещи столь же достоверно, как если бы мы имели целое животное. Я много раз проверял этот метод на частях известных животных, прежде чем всецело довериться ему для ископаемых, но он всегда давал столь безошибочные результаты, что я не имею ни малейшего сомнения в верности полученных мною данных.

Правда, я имел в своем распоряжении все, что мне только было нужно, и мое счастливое положение и упорная работа в продолжение почти тридцати лет дали мне возможность получить скелеты всех родов и подродов четвероногих, даже многих видов некоторых родов и многих особей некоторых видов. Благодаря таким средствам мне легко было увеличить число сравнений и проверить во всех деталях применение моих законов.

Мы не можем разбирать далее этот метод и принуждены отослать читателя к большой сравнительной анатомии, которая скоро выйдет в свет, и где будут приведены все законы. Однако внимательный читатель сможет уже извлечь большинство их из работы об ископаемых костях, если он даст себе труд проследить все те применения их, которые мы там делаем. Он увидит, что мы руководствовались только одним этим методом и что он оказывался почти всегда достаточным, чтобы отнести любую кость к ее виду, когда это был вид живущий, к ее роду, если она принадлежала неизвестному виду, к ее отряду, когда она относилась к новому роду и, наконец, к ее классу, если она принадлежала к еще не установленному отряду, и чтобы наделить ее в этих трех последних случаях признаками, достаточными для различения от наиболее близких отрядов, родов и видов. Натуралисты до нас делали то же самое с целыми животными. Таким именно образом мы определили и классифицировали остатки более ста пятидесяти млекопитающих и яйцекладущих четвероногих.