Рассудку вопреки - [88]

Диана покачала изящной головкой:

— Никогда о нем не слышала. Что наводит тебя на мысли о каких-то странностях?

Минерва коротко пересказала историю с замком Уорфилд и нахмурилась:

— У меня такое чувство, будто Хантли имеет определенную власть над Блейком. Я в этом почти уверена. Я не раз замечала, еще в период нашей помолвки, что Блейк старался уклониться от этого вопроса, пытался отвлечь мое внимание.

— Ты бы спросила его.

— Хочу, чтобы он сам об этом рассказал, потому что доверяет мне.

На лице Дианы появилась широкая улыбка.

— Ну и ну! Кто бы мог подумать!

— Ты о чем?

— Не обращай внимания. Но я думаю, что должна рассказать тебе кое-что, что произошло между нами с Блейком.

На мгновение Минерву охватила паника. Непродолжительная помолвка между Дианой и Блейком прежде никогда ее не беспокоила, но теперь она ощутила беспричинную неприязнь к сестре. Чувство, сходное с тем, какое она испытала, когда увидела, как он беседует с Дезире де Бонамур в саду Тюильри.

— После того как мы с Себастьяном поженились, Блейк занял у меня крупную сумму денег.

— Это странно. Насколько мне известно, Вандерлины очень богаты.

— Именно поэтому я подозреваю, что деньги понадобились ему для какой-то цели, о которой он не хотел ставить в известность отца. Я думала, что, возможно, это карточный долг, но Блейк никогда не был заядлым картежником.

— Нет, он не слишком любит карты. Возможно, он сделал ставку на скачках.

Диана кивнула:

— Да, он любил играть на скачках. Но даже когда он продал своих охотничьих лошадей и оставил дом в Лондоне, ему потребовалось два года, чтобы расплатиться со мной. Вот почему он отправился жить в Девон — хотел скопить денег.

— А ведь я его не спрашивала, почему он это сделал.

Минерва в изумлении покачала головой, пораженная, что не уловила связи между этими событиями. Она решила, что его сослал туда отец.

— Я знаю, что герцог был скуповат в отношении Блейка. — Диана слегка усмехнулась. — И я привлекала его в значительной степени как обладательница большого состояния.

— А долг он тебе вернул?

— Да.

— Вопрос заключается в том, для чего ему потребовалась такая огромная сумма. Предположим, это связано с Хантли. Если Хантли шантажирует Блейка, он мог решить, что на этот раз ему выгоднее получить место в парламенте, чем деньги.

— Но что такого мог натворить Блейк, чтобы так дорого платить Хантли за молчание?

— В одном я абсолютно уверена, — убежденно произнесла Минерва, — ничего бесчестного совершить он не мог.

Блейк порядочный человек. И если Хантли собирался причинить ему вред, то я этого так не оставлю.

Откровенный разговор с Дианой подтвердил подозрения Минервы: в последнее время Блейк был чем-то встревожен, словно над ним нависла какая-то опасность. Однажды вечером она напрямик спросила его об этом, и он сердито ответил, что перспектива принимать сотню полузнакомых гостей в доме у кого угодно вызовет чувство обреченности. Больше она не смогла от него добиться ни слова. Оставался лишь один доступный ей способ, позволявший хоть немного сгладить раздражение мужа от предстоящего приема.

— Диана, а где Себастьян?

— Читает в летнем доме.

«Летний дом» — было слишком громким названием для полуразвалившейся хижины, стоявшей с другой стороны нестриженого газона. Минерва нашла скрывавшегося от полуденного солнца лорда Айверли уткнувшимся в книгу.

При ее приближении он поднял голову, подслеповато прищурился и достал из кармана очки. Без них он видел на расстоянии не более нескольких футов.

— Мин! — Он всегда был ей рад.

— Хорошая книжка?

— «Раннее воспитание» мисс Эпплтон. Она высказывает весьма интересные соображения по поводу убеждений и уговоров маленьких детей.

Милый Себастьян. Всегда ищет на печатных страницах ответы на загадки жизни.

— А что думает Диана по этому поводу?

— Она просит меня не слишком беспокоиться об этом.

— Я хотела бы поговорить с тобой о Блейке.

Себастьян что-то пробурчал, очевидно, выражая свое нежелание обсуждать что-либо, и бросил нетерпеливый взгляд на книгу мисс Эпплтон.

— Когда вы на этой неделе приедете в Мандевиль, я хочу, чтобы ты был с ним учтив и постарался наладить хорошие отношения.

— Именно об эхом мне твердит Диана. Это обязательно?

Минерва подбоченилась.

— Он не только твой кузен, но и твой свояк.

— Так оно и есть. И мы знаем, как он им стал.

— Начало нашей совместной жизни нельзя назвать счастливым, но брак связал нас навсегда, и мы оба стараемся изо всех сил изменить положение к лучшему.

— Он тоже старается, Мин? Или только ты? Он хорошо с тобой обращается?

— Хорошо. Не важно, что произошло между тобой и Блейком в прошлом, я хочу, чтобы ты об этом забыл.

Минерва не была посвящена в подробности вражды между Блейком и Себастьяном и ее причины, знала лишь, что все началось еще в детстве. Минерва всегда принимала сторону Себастьяна. Теперь она была убеждена, что нельзя винить в этом только одного, и у Блейка, похоже, имелась веская причина не любить своего кузена.

— Я больше не вспоминаю наши детские ссоры, — сухо произнес Себастьян. — У нас просто нет ничего общего. Я часто задавался вопросом, умеет ли он хотя бы читать. Но нет причины, по которой я не смогу держаться с ним учтиво.