Рассказы - [2]

Шрифт
Интервал

Рика шла около двух часов и дошла наконец до предмета, поманившего ее своим блеском. Это оказался ящик, который смыло с корабля и выбросило на берег. В нем девочка нашла сухари и масло. Ящик был столь тяжел, что Рика еле-еле доволокла его по песку до дома.

Вернулась домой она к вечеру едва живая от усталости. Мария обрадовалась, что у них теперь столько еды, но ее черные глаза стали еще печальней, потому что она снова испугалась, а вдруг дочь уже полюбила море. К счастью, она не заметила, что глаза Рики стали цвета морской воды. Они сделались синие и прозрачные, как море в пригожий весенний день, — а это был верный знак того, что Рика и впрямь полюбила море всем своим сердцем.

— Я научу ее прясть и ткать, — думала Мария, — и она никогда от меня не уйдет. — А вслух сказала:

— Где же ты нашла этот ящик?

— Это солнце над морем показало мне, где искать, — призналась Рика.


Прошло еще несколько месяцев, и, когда был съеден последний сухарь, Мария сказала дочери:

— Завтра ты пойдешь пасти овец.

Но Рика так плакала и умоляла, что мать сжалилась и разрешила ей в последний раз сходить на берег моря.

Девочка вышла из дома утром. Стоял ясный летний день, такой теплый, что воздух, казалось, танцует.

Потом настал вечер, но Рика домой не вернулась.


К шести часам, когда солнце прочертило на море золотую дорожку, Мария подошла к окну, около которого ждала когда-то возвращения своего рыбака. Солнечный диск катился за горизонт и вскоре стал виден лишь наполовину. Он был похож на человека, глядящего украдкой через забор и вздыхающего:

— Как хорош этот сад, все в нем зелено, все светится красками и играет бликами. Никто не плачет — печаль тут, конечно же, редкая гостья. Как прекрасен этот мир! Как здорово любоваться его полями, лугами и городами! Обязательно сюда вернусь.

А потом солнце спряталось, и небо захлопнуло свою дверь. Правда, в его темном доме засветились тысячи окошек.

И только Мария не видела всех этих чудес. Она ждала дочь. Прялка смолкла, ходики встали, было слышно только, как мирно дышит море. Но Марию этот звук тревожил. Она не заметила даже луну, которая пришла к ней, как заглядывает под вечер добрая знакомая, узнать что нового:

— Можно мне присесть на минуточку подле вас? Какой чудесный вечер! Давайте посидим немного на пороге и помолчим...

Мария не слышала этого, и ее черные глаза были темней обыкновенного.

И вот, вышла она из дому и побрела по следам, которые оставили на песке маленькие ножки Рики. Следы привели ее на берег, и Мария долго шла вдоль кромки воды. Она испугалась, что дочка утонула, потому что следы обрывались там, где плескались волны. Но ночь была столь прекрасна и светла, что трудно было всерьез поверить в беду.

Несколько дней и ночей искала Мария дочь, да так и не нашла.


На десятый день, к вечеру, когда солнце проложило по водам сверкающую золотую дорогу, услышала Мария вдалеке прекрасную песнь. Пошла на голос, смотрит — на мелководье, там, где золотая дорожка дробится в волнах, отдыхает русалка и поет про то, что есть у нее на дне морском сплетенный из водорослей дворец и в самом большом зале сидит девочка и играет в свои детские игры.

— Скажи, Русалка, это про мою дочь ты поешь? — спросила Мария.

— Про твою, — отвечала Русалка. — Она у меня в плену, в моем подводном царстве.

— Возьми и меня к себе.

Долго упрашивала Русалку Мария, и та наконец согласилась.

— Садись ко мне на спину, — говорит.

И поплыла Русалка по золотой дорожке. Мария на берег даже не оглянулась.

Уплыли они за горизонт, где небо с водою сходятся, и Русалка нырнула на дно морское, и привела Марию в свой дворец подводный, сплетенный из водорослей. Прошли они через сто комнат, открыли сто дверей и пришли, наконец, в большую залу. Русалка приподняла сплетенный из морских трав полог, и сквозь прозрачную толщу воды Мария увидела дочь. Девочка сидела на песке и играла в ракушки.

Но Русалка запретила Марии входить в залу и говорить с Рикой.

— Оставь меня здесь жить, — взмолилась Мария. — Если только позволишь остаться, я буду твоей рабой. Долго упрашивала Русалку Мария, и та наконец согласилась. И стала Мария работать на нее день и ночь, и за это каждый день дозволено ей было издалека смотреть на дочку.

Вот только цвета надводного мира не могла забыть Мария. Не могла позабыть зеленые цветущие деревья, желтое солнце, черные волны, когда над морем бушует гроза, ослепительно белые облака в погожий день и мерцающие блики света. Она так живо воображала себе многоцветие мира, что даже на дне морском косы ее оставались золотистыми, а губы — розовыми. И Русалка с завистью смотрела на длинные волосы Марии, которые напоминали ей о многоцветий надводного мира.

Однажды Мария вспомнила радугу, которую видела над морем, и вообразила себе все ее цвета, один за другим, каждый на своем месте. И подумала:

— Это так, наверное, дух Божий носится над водою.

И пошла она к Русалке и сказала:

— Русалка, позволь мне забрать дочку наверх, в наш домик на дюнах. Конечно, ты разрешаешь мне видеть ее каждый день и ничего другого не обещала, но она стала совсем синяя на глубине морской. Она уж и на девочку-то не похожа. У девочки должен быть красный рот, белые зубы, загорелое от солнца лицо, а глаза у нее должны быть золотистые, или зеленые, или карие. Рика, наверное, уж и забыла, что в мире столько разных цветов.


Еще от автора Поль Виллемс
Дворец пустоты [повесть и рассказы]

Поль Виллемс (1912–1997) — признанный классик бельгийской франкоязычной литературы, прозаик, поэт, драматург. Писатель, родившийся накануне Первой мировой войны и ушедший из жизни в канун нового тысячелетия, прожил большую и богатую событиями жизнь, в его творчестве отразились многие ключевые события XX века. В книгу вошли повесть-сказка «Между небом и водой» и рассказы из сборника «Храм тумана».Проза Виллемса напоминает поверхность зеркала: там идет непрестанная скрытая борьба реального и кажущегося.«Лектюр».


Рекомендуем почитать
Семь историй о любви и катарсисе

В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Необычайная история Йозефа Сатрана

Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.


Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.