Рассказы - [137]

Когда, например, бабушка, Шиллер стелила себе постель, собираясь спать, пес был тут как тут, чтобы, опередив хозяйку, захватить лучшее место в середине ложа. Лениво и неохотно, даже принимаясь ворчать, он в конце концов, под натиском бабушки, чуть подвигался к краю. Просто он был очень избалован, а чтобы это дорогое дитя ни в чем не нуждалось, в спальне, рядом с кувшином воды, ставилась глиняная миска со свежей водой, и на ночь тоже. Когда наступало время отхода ко сну, пускались в ход всевозможные военные хитрости, чтобы отвлечь пса от кровати и занять ее раньше его. Иногда побеждала бабушка, иногда — собака.

Однажды вечером первая счастливо одержала победу, что было ей очень приятно, поскольку под вечер она совершила долгую и утомительную прогулку с собакой. Пес, которого перехитрили, вынужден был удовольствоваться местом на краю кровати. Только бабушка собралась погасить свет, как друг Ами, хотя он и сам был очень усталый, поднялся на ноги и, безжалостно пройдясь по хозяйке, соскочил на пол. Бедняга, которого жажда согнала с мягкого ложа, побрел к своей миске. Так, по крайней мере, казалось! Однако пить из миски он не стал, только лизнул пересохшим языком ее край и, свесив язык, жалостно повизгивая, подошел опять к кровати. Бабушка, с удивлением за ним наблюдавшая, поняла, что в миске нет воды. Она, правда, удивилась, что мой отец (Фридрих Шиллер), тогда еще одиннадцатилетний мальчик, позабыл налить воду, и про себя слегка его выбранила, — ведь ей теперь не оставалось ничего другого, как встать и восполнить упущенное. Но как же она удивилась, найдя миску полной до краев! Удивление ее еще возросло, когда в тот же миг собака лихо вспрыгнула на освободившуюся кровать, чтобы захватить и уже не уступать местечко посередине.

Возле дома дедушки с бабушкой жил старый тамбурмажор, вместе с которым мой дедушка, служивший фельдшером, сражался в войне за австрийское наследство. У соседа был маленький пинчер — сучка, сидевшая на привязи в задней половине дома. Однажды собачка сорвалась, с обрывком веревки выпрыгнула в окно и была такова. Поскольку к вечеру собака не вернулась, музыканту оставалось только думать, что милое животное кто-то поймал и убил. И тут бабушка обратила внимание, что ее Ами уже несколько дней ничего не ест, а всю еду, которую он получает, уносит в лес. Более того, собака бегала по соседям и попрошайничала. Одна соседка как-то сказала ей: „Знаешь, Ами, сегодня у меня есть для тебя только вот этот черствый хлеб“. Она протянула хлеб собаке, та жадно схватила кусок и помчалась в лес.

Такое странное поведение пинчера обратило на себя всеобщее внимание, и было решено в следующий раз за ним проследить. На другой день, когда он опять побежал в лес с едой, бабушка, мой отец и дети тамбурмажора последовали за ним на довольно большое расстояние. Войдя в лес, они обнаружили маленькую беглянку, которая так запуталась в кустах со своей веревкой, что не могла оттуда выбраться. И вот Ами четыре дня ее кормил, жертвуя собственной порцией, — ведь когда животных нашли, собачка музыканта была разжиревшей и толстой, а бедняга Ами до того отощал, что у него можно было все ребра пересчитать.

Мой отец (Фридрих Шиллер) имел обыкновение рассказывать эту историю всякий раз, когда ограниченные люди выражали сомнение в том, что в душе у собаки могут рождаться мысли, да и вообще пытались отрицать существование души у животных. Подобные рассуждения он всегда заключал этой историей из своего детства — примером жертвенной дружбы их замечательного пинчера».

Поразительно теплое отношение моряков к корабельным животным. Его разделяют все, от адмирала до последнего матроса, а кто сам не испытывает нежности к зверушкам на борту, свойственной большинству моряков, тот, по крайней мере, уважает предмет любви остальных. Корабельные животные бывают разных родов, но более всего распространена кошка.

Одним из самых больших кошатников среди моряков был лорд Нельсон. С того дня, как он впервые стал командовать кораблем, он держал на борту, кроме общей корабельной кошки, еще одну — лично для себя. У него в доме, где, впрочем, подолгу он никогда не жил, потому что почти все время находился в море, было полным-полно кошек, к великой досаде его жены.

Когда Нельсон поджидал возле Булони французский флот, — в то время он был уже знаменитым английским адмиралом, — сильная буря выбросила его корабль на скалу; случилось это ночью, и команде неоткуда было ждать помощи. Под утро помощь наконец приспела, в самую последнюю минуту: треснувшее судно начало сползать со скалы и тонуть. Нельсон последним покидал тонущий корабль и собирался уже сесть в спасательную шлюпку, когда узнал, что кошка осталась на борту. Он немедля вернулся и в поисках кошки обошел всю палубу, хотя корабль в любую минуту мог развалиться. Кошки он нигде не нашел, а потому заглянул еще в одну из оставшихся лодок, где и обретался зверек. Нельсон взял дрожащего зверька под мышку и только теперь покинул корабль, который вскоре затонул.

Незадолго до последнего своего выхода в море Нельсон развелся с женой; в иске о расторжении брака она будто бы приводила в качестве одной из причин, затрудняющих совместную жизнь с лордом Нельсоном, «его безрассудную любовь к кошкам», и судья принял этот пункт к сведению.