Рассказы веера - [43]

Столица Франции, вволю набушевавшись, похоже, обнаружила тягу к покою. Население в подавляющем большинстве вернулось к домашним заботам. А с теми, кто готов был продолжать смуту, в два счета расправился молодой офицер-артиллерист, на практике применив все то, чему его учили в военной школе. Пушки, выставленные им на улице Сент-Оноре, били прямой наводкой по церкви, где эти несчастные пытались укрыться.

«Неправда, что мы стреляли холостыми зарядами, – поправлял газетчиков решительный офицер. – Это было бы напрасной тратой времени».

«Да, это неправда, – имея в виду гору трупов, выросшую на широких ступенях церкви, подтверждал впоследствии историк Томас Карлейль. – Пальба производилась самыми разрушительными снарядами, для всех было ясно, что это не шутка». Церковь, настоящий шедевр архитектуры с мраморными фигурами святых внутри, была изрядно покалечена. Но до того ли тогда было? «Явился нужный человек. Вот он пришел к вам, и событие, которое мы называем «Французская революция», развеяно им в прах и стало делом прошлого!»

«Finita la comedia», – как говорили на родине «нужного человека».

Прошло не так уж много времени с момента пальбы у церкви Сен-Рок, как ее устроитель возвысился неслыханно, невообразимо и беспримерно. Не зря же толкуют о «звездных часах» истории. Время от времени они выпадают если уж не на долю всей нации, то хотя бы достаются отдельным ее представителям.

Итак, тот, не желавший терять времени впустую стрелок, в 1804 году стал императором. Не королем, заметьте, а именно императором – на манер лучших представителей Древнего Рима.

...Пачкая пальцы типографской краской, Варвара Александровна следила за карьерой, поневоле наводившей на мысль о вмешательстве мистических сил. Имя нынешнего повелителя Франции она уже знала – Наполеон Бонапарт!

Разумеется, как всякую женщину, Шаховскую интересовала внешность этого необыкновенного человека. Она внимательно рассматривала не слишком-то четкие в типографском тиснении его портреты. Рассматривала – и всякий раз ловила себя на смутном беспокойстве. Это лицо казалось ей знакомым. Но где она могла видеть его?

* * *

Как-то вечером, обсуждая с Ростопчиным очередные новости из Франции, Шаховская услышала:

– Да, у этой легкомысленной нации теперь новый хозяин. Кажется, весьма строгий. Подумать только! – Чуть помолчав, граф добавил: – Стоило ли отправлять на тот свет два миллиона людей только для того, чтобы короновать какого-то капитана-артиллериста.

В этот момент словно пелена упала с глаз Шаховской. Капитан. Капитан-артиллерист! Да-да! Конечно же – вот он сидит за угловым столиком, куда не достает свет, льющийся сквозь окна кафе «Корацца». Щупловатая фигура с узкими плечами, худое, словно терзаемое нездоровьем лицо, взгляд исподлобья.

Так вот кто это был!

* * *

Весной, как раз в пасхальные дни, занемогла Никитична. Слегла без видимых причин и уже больше не встала. Варвара Александровна велела перенести няньку из людской повыше – в теплую комнату, куда не доносились посторонние звуки. Хозяйка сама кормила ее, сидела часами рядом. Никитична помутневшими глазами смотрела на нее, о чем-то думала и под конец разборчиво сказала: «Сироту нашу береги. Смотри, а то с того света явлюсь».

...Барыня распорядилась копать могилу вблизи семейных надгробий Строгановых. Из вещей Никитичны ей передали маленький холщовый мешочек с позолоченной чайной ложкой внутри и с семнадцатью рублями серебром. На клочке бумаги было коряво написано: «Вареньке».

* * *

Как всегда, прежде чем отойти ко сну, княгиня поднялась в комнату внучки. Отворила дверь и с удовольствием полной грудью вдохнула свежий, мягкий воздух. Верно она сделала, распорядившись, чтобы полы в спальне Вареньки были выстланы из некрашеных липовых досок. Это так для здоровья, особенно для груди полезно!

Девушка-горничная, задремавшая было в кресле рядом, тотчас вскочила.

– Все слава Богу, ваше сиятельство. Только с барышней сладу нет – читает, аки заговоренная. Я ей: охота вам глазки-то ваши красивые портить? Ну, куда там! – горячо шептала она. – Ночь-полночь, а мы все читаем. Иди к себе, говорит. А как уйти? Заснет, поди, свечу не загасимши, вот и пожар!

Хозяйка махнула рукой: мол, будет тебе. Взяла со столика раскрытую книгу. Сквозь кисейную занавеску падал лунный свет, высвечивая на голубоватой бумаге строки:

«Не требуйте, чтобы я описал вам то, что чувствовал, или пересказал вам последние ее слова. Я потерял ее, она и в самую минуту смерти не уставала говорить мне о своей любви. Это все, что я в силах сообщить вам об этом роковом и горестном событии...

                                     

Восхитительно красивая работа художника Антуана Гро позволяет взглянуть на будущего, хотя и сильно идеализированного Наполеона в момент, когда его счастливая звезда, подгоняемая революционным вихрем, устремилась прямо в зенит. Вы думаете, он всерьез воспринимал крики толпы: «Свобода, равенство, братство»? Нет и нет! Время социальных потрясений и трескучих лозунгов – это всегда беспроигрышный вариант для личного возвышения честолюбцев.

Намерением моим было умереть там же, но в начале второго дня я рассудил, что после моей смерти тело ее станет добычей диких зверей. Я решил похоронить ее и ждать смерти на ее могильном холме».