Рассказы - [25]

— На дизельное топливо тысячи, конечно, хватит, но мы уже сколько недель не платили по счетам. Подсобники не потерпят новой задержки жалованья, после того, что ты им наобещал в Галфпорте. Квартальный налог просрочен, а федералов, в отличие от прочих кредиторов, не уговоришь потерпеть пару месяцев. Корма для животных хватит дней на десять, но тигрозели и крокомыши нужно свежее мясо, они без него подохнут. В две шестьсот мы уложимся, но только-только.

Тревин ощерился. Он уже много лет не умилялся младенческому голоску и детской картавости, а смысл ее слов почти всегда состоял в критике или сарказме. Жить рядом с ней — все равно что постоянно держать при полной неуверенности в себе адвоката ростом с бутылку.

— Стало быть, нам надо налопатить… — он наморщил лоб, — две тысячи шестьсот разделить на четыре с половиной…

— Пятьсот семьдесят восемь. И у тебя еще останется лишний доллар на чашку кофе, — подсказала Каприс. — Столько мы не набирали с прошлой осенней ярмарки, но и тогда заработали только на том, что в Натчезе раньше времени закрылся праздник пивоваров. Хвала Всевышнему за Луизиану с ее антиалкогольным законодательством! Нам пора признать, что шоу прогорело, избавиться от инвентаря, продать оборудование и расплатиться с работниками.

Она повернула к себе лампочку, укрепленную на гибком штативе на приборной доске, и снова открыла книгу.

— Если мы продержимся до Роздэйла… — Он помнил визит в Роздэйл семилетней давности. Городок тогда зазывал их. Присылал письма и е-мэйлы. Выслали в Новый Орлеан комитет встречающих, включив в него красавицу брюнетку, которая за обедом ущипнула его под столом.

— Не продержимся, — отрезала Каприс.

Тревин вспомнил, как приятно было ощутить на бедре ее горячую руку. Он тогда чуть не подскочил на стуле, покраснев до ушей.

— Народ соберется на соевый фестиваль. Все из сои. Соевый пирог, соевое пиво, соевое мороженое… — Он хихикнул. — Надо почиститься. Я еще проедусь по главной улице с соевой королевой Роздэйла!

— Мы покойники. Пощупай свой пульс, — посоветовала она, не отрываясь от книги.

И соевая королева в Роздэйле тоже была приветлива и полна благодарности за то, что они привезли в город зверинец. Он задумался, не уехала ли она из города. Надо будет ее поискать.

— Да, если доживем до соевого фестиваля, то отменно заработаем. Я перекрашу фургоны. Одно хорошее представление, и мы снова на плаву. Народ любит, когда мы въезжаем в город с музыкой. Лучшее в мире шоу невиданных зверей! Помнишь, как о нас написали в «Ньюсуик»? Господи, вот это был день!

Он снова выглянул в окно. Луна уже коснулась горизонта и мчалась за ними, огромная, как надувной мяч, как начищенный до блеска поднос, катившийся вместе с ними сквозь ночь вниз по Миссисипи. Река лежала в двадцати милях западнее. Но и здесь ощущался запах речной дельты. Она еще сомневается, что они сделают большой сбор! «Я ей покажу, — думал он. — Сотру с младенческого личика эту презрительную усмешку. Я ей покажу — в Майерсвиле, а потом в Роздэйле. Деньги на столе не поместятся. Мешками будем грести. Она еще увидит». Он с ухмылкой вытянул еще один кусок говядины и сжевал, уже не замечая вкуса.

Тревин привел свой караван в Майерсвиль к половине одиннадцатого. Въезжая в город, он искал глазами афиши и плакаты. Коробку с ними он выслал заранее, за две недели, и если парень, которого он нанял, сделал свою работу, они должны висеть на каждом углу, но он увидел всего одну афишу, да и то разорванную чуть ли не пополам. Было несколько баннеров, приветствующих софтбольные команды, прибывшие на региональный весенний турнир, и отели украсились вывесками: «Мест нет». Значит, толпа собралась. Он включил музыку, и она хлынула из колонки на крыше фургона. «Зоопарк в городе! Приходите посмотреть на зверей!» Но, кроме пары бездельников, сидевших перед парикмахерской и проводивших их холодными взглядами, никто, похоже, и не заметил их прибытия.

— Не могут же они играть в мяч сутки напролет, а, Каприс? Нужно же им чем-то заняться в перерывах между матчами.

Она хмыкнула. Рядом с ней на сиденье стоял открытый лэптоп, и она загоняла в гроссбух счета и расписки.

Ярмарочная площадь располагалась на северном краю городка, рядом со стадионом. Смотритель стоянки встретил их в воротах и взобрался на приступку, чтобы дотянуться до окна кабины.

— Плата за место — сто долларов, — донеслось из-под широких полей соломенной шляпы, которая, если судить по ее виду, совершила немало кругосветных путешествий.

Тревин побарабанил пальцами по баранке, но сохранил спокойствие.

— Мы внесли плату вперед.

Смотритель пожал плечами:

— Сто долларов, или ищите себе другое место.

Каприс через колени Тревина подтянулась к окну и спросила, старательно подражая мужскому голосу:

— Чек выписывать на Майерсвильскую городскую стоянку или на округ Иссаквена?

Опешивший смотритель поднял голову так резко, что она не успела пригнуться. Его старое лицо было таким же пыльным, как и шляпа.

— Наличные. Чеков не принимаем.

— Так я и думала, — сказала она Тревину, отодвигаясь от окна. — Дай ему двадцатку. И потребуй, чтобы обеспечил переносный туалет и электричество. Мы их заказывали.